Вряд ли существует более крепкая связь между различными видами искусства, чем та, которую показывает пример литературы и музыки. Часто последняя становится импульсом к написанию замечательных произведений. Нередко бывает и наоборот: литература вдохновляет композиторов на создание симфоний, опер, балетов, мюзиклов, песен. Музыканты спорят с писателями, препарируя сюжет, обостряя конфликты, переосмысливая героев литературных произведений.
В нашем списке собраны музыкальные произведения в самых разных жанрах — от классического оркестрового опуса до рок-песни, и в каждом из них музыка становится не просто звуковой иллюстрацией к сюжету, но расширяет пространство его понимания и настраивает на глубокие переживания, давая возможность прикоснуться к тому, что скрыто за словами и литературными образами.
«Ромео и Джульетта», Петр Чайковский
Способна ли серьезная музыка сохранить свою независимость как вид искусства, но при этом стать мощным изобразительным средством, вооружившись литературным сюжетом? Петр Ильич отвечает, что такое возможно. И лучшим образцом такого подхода стала самая известная увертюра русского классика, написанная на сюжет трагедии Шекспира «Ромео и Джульетта».
В ней Чайковского не интересуют детали, он не гонится за эффектами, в фокусе композиторской работы — три темы, обозначающие основной конфликт и выстраивающие драматургию всего изложения: хоральная (отсылающая к монашеству), нервозно-воинственная тема вражды и одна из красивейших мелодий в истории музыки — тема любви. Перфекционист Чайковский будет редактировать это сочинение всю свою жизнь, с удовольствием дирижировать его исполнениями за границей и до конца дней считать эту увертюру своим лучшим творением.
«Я полюбила вас», Земфира
Отечественный рок связан с русской литературой крепче, чем какой бы то ни было иной песенный жанр. В этой попытке актуализации поэтических текстов прошлого существует и песня Земфиры «Я полюбила вас», отсылающая не столько к образу Цветаевой, чье имя мы слышим в финальной строчке, сколько к ее стихотворению «Анне Ахматовой»: «Узкий, нерусский стан — // Над фолиантами. // Шаль из турецких стран // Пала, как мантия…» Но если первоисточник подразумевает конкретного адресата, то песня Земфиры — нет, а образ Цветаевой в данном случае используется для создания особого музыкально-поэтического настроения, в котором подчеркивается связь современной культуры с традициями отечественной женской лирики. Уставшая от жизни и разочаровавшаяся в любви героиня Земфиры к финалу песни, «когда все растаяло», преображается и принимает судьбу — так Земфира переписывает историю литературы: ее Цветаева все-таки выбирает жизнь.
Читайте также
«Данте-соната», Ференц Лист
Наиболее смелые и эмоциональные интерпретации литературных сюжетов позволяли себе разве что композиторы-романтики. Ференц Лист, написавший около шести сотен произведений для фортепиано, безусловно, выделяется в этом списке. И прежде всего благодаря виртуозному дару пианиста, который поражал его современников и до сих пор считается непревзойденным.
Романтическая порывистость, глубокая чувственность, потусторонняя, почти что дьявольская магия его таланта воплотились в сочинениях, написанных по великим произведениям Гете, Гюго, Данте. Последнему пианист посвящает удивительную сонату-фантазию, которую так и называет — «По прочтении Данте». В сонате Лист использует один-единственный мотив и на этом материале создает самые контрастные образы: и врата ада, и муки страдающих душ, и великую любовь Франчески, к которой Лист, в отличие от Данте, испытывает сочувствие, заставляя и нас проникнуться ее горем.
«Список Шиндлера», Джон Уильямс
Вы можете не знать, кто такой Джон Уильямс, но вы наверняка смотрели фильмы, где звучит музыка этого, пожалуй, самого интересного композитора, пишущего для кинематографа. «Один дома», «Челюсти», «Парк Юрского периода», «Звездные войны», «Гарри Поттер»… Этот список можно долго продолжать, но есть фильм, где музыка Уильямса попадает в самое сердце и остается там навсегда.
Речь идет о «Списке Шиндлера» — исторической кинодраме по самой известной книге австралийского писателя Томаса Кенилли «Ковчег Шиндлера», рассказывающей о спасении евреев во время Холокоста. Известно, что сам Уильямс не хотел браться за работу, поскольку считал ее не по своим силам. Но режиссер картины Стивен Спилберг уговорил мастера. В результате музыка к «Списку» стала наиболее важной кинопартитурой композитора, которую нередко исполняют на концертных площадках, причем самые маститые музыканты, а саундтрек к фильму принес ему пятый «Оскар».
Читайте также
«Леди Макбет Мценского уезда», Дмитрий Шостакович
Еще один спор композитора и писателя — в главной русской опере, до сих пор занимающей одно из центральных мест в репертуаре мировых театров. Созданная Дмитрием Шостаковичем по повести Николая Лескова и впервые поставленная в 1934 году, эта опера в нашей стране была запрещена и лишь спустя 30 лет вернулась на сцену в новой, автоцензурированной версии под заголовком «Катерина Измайлова».
Это произведение – мощное высказывание-разоблачение гнетущей античеловечной среды, царившей в русском купеческом обществе. Это трагедия, которая соединяется с суровой сатирой, чей колоритный, смелый и бескомпромиссный музыкальный язык может пугать и очаровывать одновременно. Интересно, что герои оперы идут по сюжету вслед за повествованием Лескова, однако их поступки трактуются не так, как в тексте, а сами образы становятся более противоречивыми. Но главное — это безоговорочное оправдание героини, которая мучается от невозможности простить себя за преступления, совершенные ею во имя (пусть и выдуманного) счастья.
Sympathy for the Devil, Мик Джаггер
Эту песню Мик Джаггер и Кит Ричардс написали в 1968 году, и этим же треком Rolling Stones открыли альбом Beggars Banquet. Тут Джаггер как будто становится дьяволом (повествование ведется от первого лица) и признается в многочисленных злодеяниях, учиненных им на земле. В этом списке, например, суд и казнь Иисуса Христа и расстрел царской семьи. Герой Джаггера требует не столько сочувствия, сколько уважения к себе — косвенно указывая, что вина за содеянное лежит в том числе и на слушателях песни.
Не секрет, что главным источником вдохновения для этого хита стала книга «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, которая тогда только появилась на Западе в английском переводе и была подарена Мику его девушкой Марианной Фэйтфулл. После «Сочувствия к дьяволу» музыкантов группы начали подозревать в пропаганде сатанизма, припомнив им альбом Their Satanic majesties Request («Просьба Их Сатанинского Величества»), вышедший за год до этого релиза.
Читайте также
«Золушка», Сергей Прокофьев
Балет-символ, светлый, весенний, радостный, поставленный в победном 1945 году в Большом театре, он продолжил традицию балетов на сказочные сюжеты. И в этом отношении «Золушка» Шарля Перро стала для Сергея Прокофьева настоящим приключением в танцевальной вселенной: гавот, вальс, павана, паспье, бурре, мазурка, галоп — чего там только нет!
Прокофьев писал о своей Золушке: «Мне хочется видеть в героине не сказочный, полуреальный персонаж, а живое лицо с человеческими переживаниями, то есть по возможности расширить ее роль». Так сказка трансформировалась в историю про человеческое преодоление; вопреки лишениям, страхам и несправедливости — в этой музыке торжествует жизнь, любовь, вера в чудо и надежда на перемены. За написание балета-феерии Прокофьев был награжден Сталинской премией, что не помешало властям спустя три года заклеймить его, обвинить в формализме и запретить исполнять его музыку.
«Нотр-Дам де Пари», Риккардо Коччанте
Виктор Гюго был уверен, что его роман «Собор Парижской Богоматери» идеально подошел бы для оперы. Позже наш соотечественник, композитор Александр Даргомыжский, на собственное либретто написал оперу «Эсмеральда». Она была поставлена в Большом театре в 1847 году, однако успеха не имела. Что не скажешь о великом мюзикле, который появился на свет спустя полтора столетия и музыку для которого создал французский мастер-песенник Риккардо Коччанте.
После ошеломительного успеха «Нотр-Дама» композитор снова пробовал себя в музыкально-театральном жанре, стал автором нескольких театральных шоу, в том числе «Маленького принца» и «Джульетты и Ромео», однако побить успех «старшего брата» они так и не смогли. «Нотр-Дам» попал в «Книгу рекордов Гиннесса» как самый успешный музыкальный проект в истории. И сегодня сложно найти человека, никогда не слышавшего песню Belle — в которой Квазимодо, Фролло и Феб в душераздирающем трио признаются в любви к Эсмеральде.
Читайте также
«Моя прекрасная леди», Фредерик Лоу
Жанр музыкальной комедии открыл эру красочных шоу, которые пришли на смену классическим опереттам. Сюжет для этих спектаклей нередко заимствовали из классической литературы. Так было и с самой популярной комедией середины прошлого века, известной под названием «Моя прекрасная леди», в которой был использован сюжет пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион». И снова — авторы сценария не пожалели первоисточник, сделав из монолитной трехактной комедии довольно подробное повествование со множеством сменяющихся картин.
В яркой музыке Фредерика Лоу (благодаря которой эта комедия и запомнилась миллионам зрителей) нередко встречаются ироничные оттенки: композитор по-доброму посмеивается над героями, которые, будь их воля, «могли б танцевать до самого утра». Киностиль этого спектакля прекрасно подошел для фильма. Он выпущен в 1964 году с Одри Хепберн в главной роли. Картине досталось восемь премий «Оскар», в том числе за лучший саундтрек, но вместо Лоу приз получил Андре Превин, сделавший переложение музыки для фильма.
«1984», Дэвид Боуи
Эта песня посвящена одноименному роману-антиутопии Джорджа Оруэлла. Как известно, Дэвид Боуи был большим поклонником книги и сравнивал свое становление в послевоенном Бромли с мрачными условиями жизни в воображаемой Океании: «Ты всегда чувствовал, что был в 1984 году, внутри того мрачного и неподвижного общества…»
Сюжет песни принято связывать с конкретным эпизодом из книги, а именно тюремным заключением Смита и его допросом, который проводил О’Брайен. Написанная в 1973 году, песня создавалась для мюзикла по мотивам романа, но этой идее не суждено было воплотиться: вдова Оруэлла так и не дала разрешение на постановку. В итоге «1984» вошла в концептуальный альбом Diamond Dogs, важная часть которого (в том числе трек «Большой брат») представляет материал, накопленный для неосуществленного спектакля.
