Артур Ивлин Сент-Джон Во родился 28 октября 1903 года в лондонском Хэмпстеде — в богатом, пусть и не аристократическом писательском семействе. Его отец Артур Во был известным эссеистом и издателем, старший брат, Алек, позже тоже стал писателем, и весьма успешным (традиция продолжится — писателем станет и сын Ивлина Оберон, и внук Александр).
Образцовый английский писатель
Его ранние годы кажутся придуманными специально для классической биографии английского литератора — здесь все источники будущей писательской травмы. Он учился в закрытой англиканской школе для мальчиков, где из него так усердно выбивали религию, что он на время обратился в агностика и только в тридцать вернулся к вере, причем сразу к католической. После школы отправился в Оксфорд, изучал историю в Хэртфорд-колледже. Легенда гласит, что он не закончил колледж из-за пьянства, на самом деле он просто был не таким уж хорошим учеником. После колледжа он отправился работать преподавателем, но был уволен, потому что оказался не таким уж хорошим работником. Тогда он попытался утопиться и поплыл далеко в море, однако вернулся, потому что его ужалила медуза. К счастью, он был довольно хорошим пловцом. И совершенно точно — замечательным писателем.
Легенда гласит, что он не закончил колледж из-за пьянства, на самом деле он просто был не таким уж хорошим учеником.
Читайте также
В 2015 году в русском переводе вышли отрывки из дневников Во, «Чувствую себя глубоко подавленным и несчастным». Дневники он вел нерегулярно и отрывочно, но они вполне позволяют прочувствовать внутреннюю трагедию 1920-х годов, когда Во еще не мог сообразить, чем бы ему заняться в жизни. «В четверг на очень быстром и удобном поезде ездил в Лондон и шлялся по магазинам. В следующий четверг собираюсь поговорить с отцом Андерхиллом о том, чтобы стать священником. Вчера вечером напился. Забавно смотрятся рядом два последних предложения».
Неудачный брак, «Упадок и разрушение» и «Мерзкая плоть»
В 1928 году Ивлин Во, который «пока написал две ничем не примечательные книжки и еще считал себя не столько писателем, сколько безработным школьным учителем», женился на Ивлин Гарднер, юной блистательной аристократке, и отправился с ней в свадебное путешествие по Средиземноморью. Примерно на этом брак и закончился — бесконечные измены жены Ивлин Во встречал с запойным равнодушием. Когда в 1930 году они развелись, он выпустил едкий сборник заметок о свадебном путешествии. Там есть, например, гомерически смешная история про то, как некая экзальтированная англичанка в Париже восхваляла Ивлина Во как великого писателя, а потом оказалось, что она спутала его с братом Алеком, и разочарованию ее не было предела.
Дама не так уж и промахнулась: в 1928 году вышел первый удачный роман Во, «Упадок и разрушение». А крах его брака стал основой для сюжета романа «Мерзкая плоть», яркого и хаотичного портрета Лондона между двумя мировыми войнами, когда город жил балами, карнавалами и кутежами, где можно продать все, даже собственную невесту. «Мерзкая плоть» вышла в 1930-м, в том же году писатель крестился в католичество, обретя наконец свою веру. И это не столько вера в единого Бога, сколько искреннее преклонение перед всем старым. Чем неуклоннее тонул мир прошлого, старая понятная Англия, тем больше Ивлин Во, несмотря на все свое напускное ехидство («На солнце Лондон еще более жалок и убог, чем в тени. По улицам без всякой цели бродят какие-то уроды»), готов был сделать, чтобы его сохранить.
Крах его брака стал основой для сюжета романа «Мерзкая плоть», яркого и хаотичного портрета Лондона между двумя мировыми войнами, когда город жил балами, карнавалами и кутежами, где можно продать все, даже собственную невесту.
Читайте также
Короткий неудачный брак невероятно повлиял на Во. «Я не представлял себе раньше, что можно быть таким несчастным и при этом живым», — писал он друзьям. Именно тогда он отправился в большое путешествие по миру, доехал до Эфиопии, где присутствовал при коронации Хайле Селассие I, побывал в Конго, Гвинее, Бразилии и даже в экспедиции на Шпицберген. Из своих путешествий он диктовал заметки для газет — есть легенда о том, как, будучи корреспондентом в Африке, он решил зашифровать текст и надиктовал его на чистой латыни, но наборщик решил, что это какая-то белиберда и отправил статью в мусорную корзину.
«Возвращение в Брайдсхед» и настоящая слава
Необходимость постоянно писать была чисто финансовой — до 1944 года, когда роман «Возвращение в Брайдсхед» принес ему, наконец, мировой успех, Ивлину Во никогда не хватало денег. Это привело к тому, что его эссеистика занимает чуть ли не больше страниц, чем его романы, вместе взятые. На русский она почти не переведена (скромная книжка эссе писателя и о писателе «Полвека без Ивлина Во» вышла в 2016 году), да и на английском не издана до конца.
«В те бестолковые годы перед мировой войной, — говорил сам Во, — я набрался таких впечатлений, что хватило бы на несколько писательских жизней. Если тогда я общался с язычниками и светской публикой, политиками и безумными генералами, то только потому, что получал от этого удовольствие. Потом я обрел внутреннее равновесие, общение с ними мне наскучило, и я нашел более достойный объект интереса — английский язык». В 1936 году Ивлин Во вступает во второй брак, на этот раз счастливый. И после мировой войны окончательно запирается в поместье, купленном на доходы от «Возвращения в Брайдсхед»: большой каменный дом, подвал для вина, коллекция искусства, дети, прислуга. Замечательная ирония: книга о разрушенном доме, в который уже никогда не вернуться, позволила писателю построить дом, из которого он не хотел выходить. Классический сюжет с классическим финалом: англичанин открывает мир, а потом понимает, что мир ему не нравится, и запирается дома, чтобы от него оградиться.
Блестящий писатель и чудовищный циник
Селина Хастингс, в 2015-м выпустившая самую объемную биографию Ивлина Во, открыла ее словами: «Репутация Ивлина Во покоится на двух основаниях: что он был одним из лучших стилистов английской прозы двадцатого века и что в жизни он был чудовищем. Чтобы высказаться по первому вопросу, нужно прочитать его книги; по второму — обратиться к его жизни». Русский читатель не может составить своего мнения ни по одной из этих позиций. Хотя Во достойно переводили на русский, оценить его английский стиль это нам никак не поможет. Поскольку в основном переводы сделаны в 1970-е годы, Во звучит в них торжественно и слегка архаично, словно русский классик, слишком уважающий язык, чтобы позволить себе с ним экспериментировать.
Что же до недостатков его характера, то и о них мы можем судить только по книгам, ведь биографии Ивлина Во на русском языке нет. В своих романах он предстает этаким циником, одинаково высмеивающим и себя, и свой Оксфорд, и свое окружение. А больше всего отца: даже в лирическом «Возвращении в Брайдсхед» самые смешные страницы — это отцовское напутствие в Оксфорд. Сопя носом, отец вспоминает, как самому ему велели носить цилиндр: «Одни носили цилиндры, другие нет. И я никогда не замечал, чтобы между теми и этими существовала разница. Но сам я всегда носил по воскресеньям цилиндр. Это показывает, какую пользу может принести разумный совет, умело и вовремя преподанный».
Что же до недостатков его характера, то и о них мы можем судить только по книгам, ведь биографии Ивлина Во на русском языке нет. В своих романах он предстает этаким циником, одинаково высмеивающим и себя, и свой Оксфорд, и свое окружение.
Читайте также
Что же остается русскому читателю, если английский Ивлин Во так и пребудет для него островом, к которому почти невозможно приблизиться через понятную дихотомию «великий писатель — мерзкий человек»? Прежде всего, всепоглощающий юмор его текстов. В большинстве его романов — особняком стоит, пожалуй, только «Возвращение в Брайдсхед» — в буквальном смысле нет ни единой несмешной строки. Но это не гомерический гогот над удачной шуткой — наоборот. Высмеивается абсолютно все, само состояние вещей. И если в ранних романах — «Мерзкой плоти», «Пригоршне праха» — Ивлину Во еще приходилось строить какой-то гротескный мир, чтобы оправдать свою жестокость по отношению к нему, то в «Офицерах и джентльменах» сатиру уже трудно отличить от репортажа.
Над чем смеется и о чем грустит Ивлин Во?
Смех Ивлина Во — это не политическая сатира, как у Стерна, не уютное подхихикивание над милыми героями, как у Диккенса, а скорее улыбка Джокера. Абсолютно все в этом мире смешно, но от этого почему-то грустно. Впрочем, от Джокера и вообще любого критика капитализма Ивлина Во отличает то, что при этом он свою Англию любит безмерно. И это, пожалуй, главное в его романах. И главная причина, по которой к ним так тяжело приблизиться со стороны. Выпускник Оксфорда, с юных лет прикоснувшийся к обаянию аристократии, обладавший чисто английским умением в любой точке мира жить так, словно ею до сих пор владеет Британская империя, с каждым годом, каждым романом уходивший все глубже в ностальгию по этой империи, он и лучший свой роман написал про то, как любовь к месту спасает от окончательного разочарования во всем и вся: из старых кирпичей сложат новый дом, в нем зажжется новый огонь.
«Позади осталось — что? Юность? Отрочество? Романтика? Некое свойственное им волшебство, „Учебник юного мага“, маленький лакированный ящичек, где рядом с обманными бильярдными шарами лежит черная волшебная палочка, монетка, складывающаяся пополам, и цветы из перьев, которые можно протянуть через полую свечу», — размышляет герой «Возращения в Брайдсхед». Это самая лирическая книга Во, где целые страницы лишены его всепроникающей иронии. Ее можно читать как книгу о навсегда утраченной молодости, о человеке, который «ни разу не ожил до конца, как был жив» в юношеские годы Оксфорда, как книгу о затонувшем мире какой-то другой Англии. Но если приглядеться к героям и событиям романа внимательнее, окажется, что там совершенно не к чему возвращаться. Этим парадоксом отмечены все книги Во, но двойственность Брайдсхеда очевиднее: он всегда хотел увидеть духовное, а видел уродливое и неприглядное. Поэтому его читатель всегда волен выбирать сам, что ему видеть, красоту или уродство. Мерзкую плоть, выродившуюся аристократию, собрание сплетен — или свет дорогих сердцу мест и людей, которые в них жили.
