Стася, расскажите о начале работы над новым аудиосериалом.
Стася Полякович. Это была очень многоэтапная и трудоемкая работа. Скажем так, проект родился из личности писательницы Дарьи Бобылевой. Ее книга «Вьюрки» подарила ощущение, что русский хоррор переживает сейчас какое-то новое рождение. Мы хотели придумать формат, благодаря которому смогли бы дать слово новым авторам, и не одному, а сразу нескольким, чтобы Storyport еще больше поддержал молодых писателей и у них появился шанс обратиться к широкой аудитории.
Даша Бобылева провела конкурс среди писателей, занимающихся хоррором, и получила очень много откликов. Появилась идея сделать аудиосериал, приближенный к мокьюментари — это когда создается ощущение, что история, рассказанная автором, происходила в реальности. В итоге серии получились очень разными, и это хорошо, от этого проект стал лишь интереснее. Рассказы обращаются к разным граням страха, я бы так сказала.
Когда работа над аудиосериалом дошла до стадии записи текстов, я поняла, что мне нужен человек с отличным слухом и безумной работоспособностью. И я вспомнила о Вике. Давно хотела с ней поработать, и вот возник повод сделать, наконец, что-то совместное. У нее огромный режиссерский опыт, она знает многих актеров лично, и она смогла быстро понять, какого персонажа кто должен озвучить. Ну и, да, у нее отличный слух — я, например, не всегда могу услышать, что что-то не так, что где-то есть фальшь. Вика же обращает внимание на звуковые нюансы больше рядового слушателя.
Виктория, как давно вы занимаетесь режиссурой, как пришли к этому?
Виктория Петренко. Я бы сказала, что все началось еще с детства. Больше всего в детстве я любила собирать ребят во дворе и ставить с ними спектакли. Когда стала подростком, то собрала свою музыкальную группу, и мы стали записывать песни. У каждого в группе есть свои главные функции — кто-то больше поет, кто-то работает лицом коллектива. А я в первую очередь определяла, что и как будет звучать.
После того как эта история состоялась и закончилась, я лет десять находилась в поиске. Кем только ни была — и стилистом, и журналистом. Но еще все время пыталась поступить на обучение режиссуре. И, наконец, попала к Борису Юхананову (художественному руководителю Электротеатра Станиславский. — Прим. ред.). Космос нас всегда сводит с нужными людьми, и в этом смысле Юхананов — мой человек.
Хочу немного рассказать про него. Он умеет делать фантастический разбор текстов. Умеет в капле воды увидеть море. И он сразу знает, как и что нужно делать. При этом Юхананову совершенно неважно, кто ты, то есть ему важна только твоя работа.
Во время обучения под руководством Юхананова мы, вместе с остальными студентами «Мир-5», создавали проект «Орфические игры. Панк-макраме». Один из актов создан мной вместе с Ульяной Лукиной (кстати, ее голос вы тоже услышите в проекте). Это был удивительный опыт, потому что Борис Юрьевич не тот человек, который будет тебя ограничивать. Он понимает, что самое главное — сделать из тебя художника, а не вырастить «режиссерское мясо». Он понимает, что дарования мало — надо еще и отлично владеть ремеслом.
Помимо работы с Юханановым, я занималась режиссурой разных мероприятий — городских событий, корпоративов крупных брендов и так далее. То есть все это очень разные вещи. На одном видеопроекте, скажем так, мы познакомились со Стасей, а потом спустя несколько лет она мне предложила поучаствовать в создании аудиосериала. Она прислала мне десять историй, и я подумала, что это хорошая идея, стоит за нее взяться.
У каждого текста есть свой закон реализации, заложенный автором. И наша задача его услышать. В связи с этим сериал вышел неоднородным, но, может, это даже хорошо.
Читайте также
Ваши первые впечатления от текстов?
В. П. Они все очень разные. У каждого текста своя энергия, своя вселенная. Стася в начале работы дала мне референс — сказала, что проект должен быть чем-то похожим на «Ведьму из Блэр». Не все тексты устроены так, что полностью подходят под этот концепт. У каждого текста есть свой закон реализации, заложенный автором. И наша задача его услышать. В связи с этим сериал вышел неоднородным, но, может, это даже хорошо.
После того как я согласилась, мы встретились со Стасей и стали думать, кто и кого может сыграть. Это не такое простое дело. Работая с аудиосериалом, ты должен представлять, как один голос будет звучать рядом с другим — подходят ли они друг другу? Это как работа с разными музыкальными инструментами. Поэтому и кастинг мы проводили, можно сказать, по мессенджерам: просили актера записать пару строк из текста и прислать аудиозапись нам. А мы уже принимали решение. Интересно, что люди по-разному слышат одни и те же голоса. У нас со Стасей такое было, и приходилось искать компромисс. То есть мир не только такой, каким слышим его именно мы.
С какой главной трудностью вы столкнулись во время записи аудиосериала?
В. П. Время. Здесь ведь надо не только записать актеров, но еще и оставить время для работы остальной команды — например, звукорежиссера.
С. П. Да, для нас это первый подобный проект с такой глубиной проработки звука. Мы очень много работали со звуковыми эффектами и не слишком хорошо понимали, сколько времени потребуется на эту часть работы.
В. П. И помимо этого у нас — 34 актера и десять текстов! То есть мы, по-хорошему, осознавали, что на саму запись у нас есть всего месяц, а все остальное — это работа целой командой. Добавьте сюда пандемию, из-за которой записи некоторых актеров приходилось переносить.
Виктория, есть ли в сборнике любимый текст?
В. П. Здесь есть тонкий момент. Понимаете, текст тебе может нравиться, а в записи этот же материал может показаться и не таким удачным. Или все ровно наоборот: текст — средний, а в аудиоверсии история звучит отлично.
Стася, а у вас было такое, что в записи текст выглядит сильнее и убедительнее текстового оригинала?
С. П. Да, у меня подобное случилось с рассказом «Тоннель». История хорошая, но прямо невероятной любви она во мне вначале не вызывала. Но когда мы ее записали, когда я стала ее слушать, то, должна признать, в аудио она меня просто покорила!
Про что эта история?
С. П. Это такой подкаст про ребят, которые в Калининграде случайно натыкаются на дверь в немецкий дот. Они заходят внутрь и находят там еще один проход, который, казалось, был замурован. Они постепенно по этим катакомбам спускаются все дальше и глубже — и видят то, что никто не видел со времен войны.
Если говорить не о русском хорроре, а о нашем сериале как представителе русского хоррора, то, думаю, он собран из множества элементов со всего света. Он очень эклектичен.
Читайте также
Как вы относитесь к жанру страшных историй, может, есть любимые хорроры?
В. П. С сыном я обожаю смотреть сериал «Очень странные дела». Там все очень круто сделано — если я когда-то смогу сделать что-то на таком же уровне, буду просто писаться от счастья. (Смеется.) Я это к чему: мне кажется, по атмосфере наш аудиосериал получился чем-то средним между «Очень странными делами» и «Ведьмой из Блэр».
С. П. А я вообще фанат хорроров. Постоянно их смотрю, они меня успокаивают. Мне нравится этот жанр, для меня он самый развлекательный. Например, комедии меня редко могут рассмешить, а от хорроров мне хорошо. Не знаю, может, это оттого, что у меня папа работал следователем и я постоянно получала информационную порцию легкого хоррора? (Смеется.) Мне нравится это ощущение, когда ты сидишь на уютном диване, а где-то там происходят страшные мистические события.
Как вы думаете, в чем отличие западных и азиатских хорроров от российских?
В. П. Вы знаете, я начну с другого. Мы часто говорим, что в России есть какие-то сложности с хоррором — когда речь идет о кино, по крайней мере. И это понятно: все же здесь много технологических аспектов. У наших съемочных команд нет голливудских бюджетов, чтобы так круто все это реализовывать. Сыграть можем, написать тоже, а вот снять — проблема. На это просто не хватает денег. И вот формат аудиосериала кажется отличным решением для реализации всех этих неснятых историй. Если говорить не о русском хорроре, а о нашем сериале как представителе русского хоррора, то, думаю, он собран из множества элементов со всего света. Он очень эклектичен. Все авторы, которые написали тексты для аудиосериала, очень насмотренные и начитанные, это видно. И на этой основе им удалось создать что-то свое, такой «русский винегрет» — в хорошем смысле этого слова.
