«Второй пол», Симона де Бовуар
Если феминизм когда-нибудь станет религией, «Второй пол» совершенно точно назначат его библией. Двухтомный философско-исторический трактат почти на тысячу страниц де Бовуар написала в 1949 году, но и сегодня, спустя 70 с лишним лет, он не кажется устаревшим. Писательнице удалось сформулировать, систематизировать и развить все основные тезисы борцов за гендерное равноправие (кстати, само понятие «гендер» появилось во многом благодаря де Бовуар и ее книге).
Во «Втором поле» нашлось место и рассуждениям о репродуктивном рабстве и губительности брака, и сравнению мужчин и женщин с биологической точки зрения, и рассказам о том, как на протяжении всей человеческой истории патриархальное общество пыталось репрессировать женскую сексуальность, — и это лишь примерно десятая часть того, о чем де Бовуар написала свой самый известный труд. Она открыто полемизирует с Фрейдом и доказывает несостоятельность теории о «комплексе кастрации», цитирует Пифагора и Энгельса, насыщая текст немереным количеством цитат и отсылок.
Читать «Второй пол» — особенно неподготовленному человеку — сложно. Он не имеет ничего общего с современными self-help-книгами и совершенно точно не смог бы выйти в серии Idiot’s Guide. Де Бовуар не пытается ни заигрывать с читателем, ни быть для него удобной — но как раз в этом ее сила.
«Что делать?», Николай Чернышевский
В России XIX века тоже писали феминистские книги. Роман Николая Чернышевского, знакомый большинству из нас исключительно как неизбежный (и не самый любимый) элемент школьной программы, на самом деле настоящая ода равноправию. Главная героиня Вера Павловна отказывается жить жизнью, которую предписывает ей общество: бежит от брака по расчету, а выйдя замуж, не собирается ограничивать себя постылой ролью «хранительницы домашнего очага».
Она занимается общественной работой, мечтает о сестринстве (и успешно воплощает эту мечту в жизнь, создав швейную мастерскую) и вообще много размышляет о систематическом угнетении женщин — чего стоит хотя бы четвертый по счету ее сон, в котором вся история печального явления предстает перед читателем от античности до нового времени. И пусть из дня нынешнего текст Чернышевского кажется наивным, а его герои — прекраснодушными идеалистами, в свое время он стал программным для целого поколения «новых людей». И женщин среди них было не намного меньше, чем мужчин.
Читайте также
A Room оf One’s Own, Virginia Woolf
Вирджиния Вулф вошла в историю не только как одна из самых знаменитых романисток (в первой половине ХХ века писательницы, особенно выдающиеся, все еще были редкостью). Ей удалось описать и передать в романах — будь-то «Миссис Дэллоуэй» или «На маяк» — специфический женский опыт, вернуть женским персонажам субъектность и показать, что их внутренний мир такой же сложный и противоречивый, как мужской (да, для многих читателей сто лет назад это было открытием).
В эссе «Своя комната», которое по популярности почти не уступает ее художественным произведениям, Вулф рассуждает о женщинах в литературе и формулирует обманчиво простой постулат: «Если женщина хочет писать книги, ей нужны деньги и своя комната». Как это обычно бывает, за кажущейся тривиальностью скрывается глубина. Эссе о литературе и личном пространстве — это на самом деле рассказ о стремлении к независимости, об умении выстраивать личные границы и в конечном счете о праве на творчество вообще — том самом праве, которое женщины отвоевали для себя не так давно.
«Унесенные ветром», Маргарет Митчелл
Единственный роман Митчелл обычно либо обожают, либо неистово критикуют. Критиковать, впрочем, есть за что. Южанка до мозга костей, писательница рассказывает о гражданской войне в США — и о том, что было после, — с позиции истовой апологетки «старого доброго Юга». Чернокожие слуги в книге все как один преданы хозяевам до гробовой доски, а свободу воспринимают как проклятие. Вольные бывшие рабы здесь промышляют исключительно разбоем, а благородные белые джентльмены почитают за честь вступить в ку-клукс-клан.
Но если одни сюжетные повороты в 2021 году кажутся дикостью, то другие, наоборот, позволяют считать роман одним из самых прогрессивных для своего времени — хотя бы потому, что Митчелл сумела создать героиню, совершенно не похожую на обычных персонажей «костюмных» мелодрам. Ее Скарлетт О’Хара отказывается подчиняться законам патриархального Юга и быть «леди» (то есть пассивной, безэмоциональной и удобной для окружающих). Вместо этого она сначала первой признается в любви мужчине, потом бросает вызов ханжеской морали — танцует на балу, будучи вдовой; после спасает себя и свояченицу из полыхающего города и почти в одиночку возрождает из пепла семейное поместье и хлопковую плантацию.
Ближе к финалу книги Скарлетт успешная бизнесвумен, которая шокирует общественность тем, что — о, ужас! — смеет ездить на работу одна в двуколке. Да, для достижения целей героиня не всегда использует благородные методы, часто она манипулирует мужчинами, чтобы женить их на себе — или хотя бы получить от них деньги. Но не стоит забывать, что Скарлетт — как и сама Митчелл — дитя своей эпохи.
Читайте также
We Should All Be Feminists, Chimamanda Ngozi Adichie
Пламенный памфлет самой известной нигерийской писательницы уже завоевал себе место в истории поп-культуры. В свое время он вдохновил креативного директора Dior Марию Грацию Кьюри, и его название она поместила на белые футболки — а те, в свою очередь, стали объектом вожделения для всех прогрессивных девушек в социальных сетях. Не осталась в стороне и главная поп-феминистка Бейонсе: в трек Flawless она добавила сэмпл из одноименной речи Нгози Адичи на конференции TEDx — той самой, которая два года спустя и была выпущена в виде эссе.
We All Should Be Feminists — остроумный, исчерпывающий и эмоциональный ответ тем, кто полагает, что в XXI веке феминизм не нужен, так как «женщины давно добились равноправия». Адичи рассказывает и о ситуации в родной Нигерии, где для женщины до сих пор считается неприличным одной прийти в бар, и об Америке, в которой на женщин, открыто спорящих с мужчинами, навешивают ярлыки «агрессорш» и «истеричек». Одна из магистральных идей эссе: мужчинам феминизм тоже нужен (именно поэтому на русский название переводят как «Мы все должны быть феминистами»), потому что от патриархата и стереотипов, которые он навязывает, в конечном счете страдают все.
«Миф о красоте», Наоми Вульф
Одна из главных книг третьей волны феминизма, в которой американская писательница, публицистка и активистка рассуждает о том, как навязанные стандарты красоты отравляли жизнь женщинам на протяжении всей человеческой истории. Вульф нападает на женские журналы, которые заставляют читательниц гнаться за недостижимым идеалом, разоблачает телевизионную кухню — на ТВ зарплата женщин-ведущих напрямую зависит от их внешних данных — и, разумеется, не оставляет камня на камне от индустрии моды.
Книга была написана в 1991 году: в памяти еще были живы «гламурные» 1980-е, едва ли не самое лукистское десятилетие в истории. Почти 20 лет спустя некоторые утверждения Вульф могут показаться очевидными. В конце концов — и это признает сама писательница — в наши дни ситуация ощутимо изменилась к лучшему. Однако, как предостерегает во вступлении к современному изданию автор, то, чего добились женщины сегодня, может в любой момент быть сведено на нет, а значит, книга актуальна и в 2021 году.
Читайте также
«Настоящая девчонка», Лена Климова
Энциклопедия для девочек, которую написала фем- и ЛГБТ-активистка Лена Климова, создательница группы помощи гомосексуальным подросткам «Дети 404». Ответы на самые животрепещущие вопросы в книге даны с учетом феминистской повестки (но на самом деле просто с позиции здравого смысла). Климова рассказывает, как научиться принимать свое тело и не стать рабыней стандартов красоты, учит распознавать токсичные отношения и объясняет, почему в них нет ничего романтичного. Здесь нашлось место разговору о дружбе, сексе, гомосексуальности и материнстве — вернее, о том, что для женщины материнство является правом, а не обязанностью. Словом, это именно такая энциклопедия, какой не хватало всем женщинам, которые взрослели в 1990-е, нулевые и раньше, — зато теперь она есть у их дочерей и внучек.
«Невидимые женщины», Кэролайн Криадо Перес
Британская феминистка, писательница и активистка Криадо Перес хорошо известна у себя на родине. Она инициировала несколько кампаний, которые помогли повысить видимость женщин в обществе. В частности, благодаря Кэролайн и ее соратницам на британских банкнотах появилось изображение Джейн Остин (до этого единственной женщиной, чей портрет украшал купюры, была королева), а во дворе Вестминстерского дворца впервые поставили памятник женщине — суфражистке Миллисент Фосетт.
Книга Криадо Перес о том, против чего она борется всю жизнь, — о невидимости женщин в патриархальном обществе. Впрочем, отвлеченных рассуждений на заданную тему вы здесь не найдете. Исследовательница оперирует исключительно фактами. Например, объясняет, почему в автокатастрофах женщины получают серьезные травмы на 47% чаще мужчин — все дело в том, что при краш-тестах производители автомобилей используют манекены, имитирующие строение исключительно мужского тела. О женщинах и их особенностях «забывают» и фармацевтические компании, разрабатывая лекарства, и проектировщики офисов. Не говоря о том, что достижения женщин в самых разных областях — от классической музыки до спорта — часто оказываются «за бортом» и не попадают в общую статистику. Еще одна книга для тех, кто сомневается, нужен ли феминизм в XXI веке.
Читайте также
Bad Feminist, Roxane Gay
Сборник эссе американской писательницы, журналистки и публицистки Роксаны Гей, написанных в свое время для The New York Times. В ироничных текстах она без чрезмерной назидательности и пафоса размышляет о том, что значит быть феминисткой да и вообще женщиной в XXI столетии. Тут есть место рассуждениям о расе, этнической идентичности, гендере, приложениях для знакомств, женской дружбе, возрасте, стандартах красоты и политике. Сама писательница поясняет, что тексты на самом деле и не о феминизме вовсе. Скорее о человечности, эмпатии, умении принять себя и понять других.
«Пеппи Длинныйчулок», Астрид Линдгрен
В России, когда речь заходит об Астрид Линдгрен, чаще всего в первую очередь вспоминают «Малыша и Карлсона, который живет на крыше», но на Западе визитной карточкой писательницы считается именно «Пеппи…». Своей любимой героиней шведскую девочку называют многие знаменитые женщины — от Мадонны до Леди Гаги — и даже некоторые мужчины. Стиг Ларссон, например, признавался, что именно Пеппи вдохновила его на создание знаменитой Лисбет Саландер, «девушки с татуировкой дракона».
Пеппи, невероятно свободолюбивая, презирающая бессмысленные правила и очень сильная (как морально, так и физически), появилась в середине ХХ века и стала примером для подражания сначала для шведских девочек, а затем и для девчонок во всем мире. Героиня Линдгрен не похожа на девочек из большинства других сказок: она не приносит себя в жертву, не ждет, что ее жизнь изменит прекрасный принц, а просто живет в свое удовольствие. При этом собственную феноменальную силу Пеппи никогда не использует во вред — все конфликты решает мирным путем и всегда остается удивительно доброй и дружелюбной.
Фотография: pexels.com
