Блог
Storyport

10 книг об экзистенциальном кризисе

Поделиться в социальных сетях

«Ничто не важно», — говорит героиня, возможно, главного фильма 2022 года «Всё везде и сразу». И произнеся эти слова, она превращается в тотальное, всепоглощающее зло: когда ничто не важно, дозволенной становится любая подлость, любой грех, любая низость. «Ничто не важно» — ощущение, которое лежит в основе экзистенциального кризиса, состояние, которое каждому из нас приходится проживать в течение жизни, и порой не раз. Какие книги говорят об этом состоянии и подсказывают, как из него выйти с наименьшими потерями?

10 книг об экзистенциальном кризисе — блог Storyport

10 книг об экзистенциальном кризисе

«Посторонний», Альбер Камю

«Сегодня умерла мама. Или, может, вчера, не знаю», — начало повести «Посторонний» относится к числу наиболее узнаваемых в мировой литературе. Пугающе безэмоциональный Мерсо кое-как отсиживает похороны матери; мается от алжирской жары; вяло пытается познакомиться с девушкой; прогуливается по пляжу, где вдруг убивает местного жителя. Примерно каждое действие 30-летнего героя лишено даже тени чувств — сопереживания, любви, хотя бы ненависти. Суд над Мерсо в итоге оказывается не столько обвинением в преступлении, сколько попыткой докопаться хотя бы до какой-нибудь его эмоции. А безучастие к умершей матери выступает едва ли не главным доводом прокурора.

Альбер Камю, один из столпов экзистенциалистской философии, наглядно демонстрирует, как экзистенциальный вакуум разлагает личность и превращает человека в одушевленный механизм. Возможны и другие интерпретации этой повести-притчи — например, в русле цитаты из Достоевского, которую экзистенциалисты часто используют как исходную точку своих размышлений: «Если Бога нет, то все дозволено». Чем же может быть полезен «Посторонний» читателю в 2022 году? Сверхнаглядной демонстрацией того, как скука, безволие, отсутствие позиции могут стать смертельно опасными — и выложить прямую дорогу к персональному Аду.

«Страх вратаря перед одиннадцатиметровым», Петер Хандке

Лауреат Нобелевской премии по литературе 2019 года в своей самой известной повести продолжает тему, начатую «Посторонним». Монтер Йозеф Блох, в прошлом известный вратарь, человек крайне одинокий и давно утративший всякие опоры в жизни. Все это становится еще очевиднее в момент, когда его увольняют с завода. Не осталось у него ни увлечений, ни дела, ни семьи, ни каких-либо целей. И такой «человек без свойств» (перефразируя заглавие романа Роберта Музиля, косвенно затрагивающего ту же тему) в современном мире не просто несчастен — он опасен. Да, как и Мерсо у Камю, герой Хандке совершит бессмысленное убийство — и останется один на один со своей душевной пустотой, в ожидании слепого и неотвратимого правосудия.

Как и Камю, Хандке блестяще показывает, как современное общество дегуманизирует человека и к чему такая дегуманизация приводит, но «позитивной программы» ни тот, ни другой в своих повестях не предлагают. Что делать, если вы испытываете то же, что и Мерсо с Блохом? Об этом размышляли уже скорее выдающиеся психологи, чем писатели.

«Воля к смыслу», Виктор Франкл

Первый среди равных в этом ряду психологов, конечно, Виктор Франкл, узник Терезиенштадта, Аушвица и Дахау, сумевший в условиях концентрационных лагерей продумать и фактически написать в голове книгу «Сказать жизни „Да!“: психолог в концлагере», которая вышла в свет уже в 1945 году. В книге «Воля к смыслу», представляющей собой запись его более поздних лекций, психолог говорит о влиянии экзистенциального вакуума на жизнь человека и социума в целом.

По словам Франкла, подобное чувство пустоты и бессмысленности характерно для современных людей, поскольку, в отличие от животных, мы лишены инстинктов, подсказывающих нам, что мы должны делать, а в отличие от людей прошлого — лишены подсказок, как нам следует поступать, которые прежде давала церковь. Ориентиры утрачены, смысл приходится создавать самостоятельно — а это умеют очень и очень немногие.

Книги Виктора Франкла — это и кристаллизованная мудрость, и плод богатого жизненного опыта автора, и коллекция действенных и понятных для всякого читателя советов. Едва ли можно найти классического психолога, который был бы доступнее и практически полезнее для думающего и сомневающегося в себе человека.

Курс «Экзистенциальный анализ Альфрида Лэнгле», Евгения Кольцова

Альфрид Лэнгле — последователь Виктора Франкла, наш современник, человек, неоднократно бывавший в России и даже создавший здесь свою психологическую школу. Пожалуй, главное научное достижение в его богатой открытиями и прозрениями жизни — это формулирование системы четырех фундаментальных мотиваций.

Согласно этой системе (опирающейся не только на Франкла, но и на Абрахама Маслоу), человек в полной мере реализует свою экзистенцию (то есть созидающую возможность бытия) через четыре ключевых условия. На первом уровне мотивации он ищет ответ на вопрос «Могу ли я физически быть в этом мире?», на втором — «Нравится ли мне жить так, как я живу?», на третьем — «Имею ли я право быть собой?», на четвертом — «Для чего я пришел в этот мир и что я должен делать?».

Иначе говоря, полноценная жизнь — и выход из экзистенциального кризиса — возможна лишь при реализации всех четырех фундаментальных мотиваций. От ощущения безопасности через принятие себя и «разрешение» себе быть таким, какой есть, человек может прийти и к воплощению своего призвания.

«Раковый корпус», Александр Солженицын

Тяжелая болезнь — распространенный триггер экзистенциального кризиса. Действие «Ракового корпуса» почти полностью происходит внутри онкологического диспансера, где лежат пациенты, не всегда похожие один на другого. Как полувеком ранее Леонид Андреев в «Повести о семи повешенных», Александр Солженицын показывает несколько психологических типов реагирования на смертельную опасность, притягивая к этой «типологизации» и политический контекст, и множество личных историй. Сам Александр Исаевич считал этот роман чуть ли не главным в своем творчестве — как и в других его произведениях, здесь много автобиографичного.

«Смерть Ивана Ильича», Лев Толстой

Эту повесть в обязательном порядке проходят студенты-психологи по всему миру. В ней поразительно точно воспроизведены и ход мысли, и динамика чувств человека, которого вот-вот ждет смерть. Иван Ильич вспоминает прошлое и свои бесчисленные ошибки, анализирует то, что не успел сделать или делать не захотел, пытается обнаружить в своем существовании хотя бы тень смысла, проходит через пять стадий принятия смерти, описанных почти веком позже Толстого исследовательницей Элизабет Кюблер-Росс, — через отрицание, гнев, торг, депрессию, смирение. В этом произведении Лев Толстой доводит до совершенства свой творческий метод, получивший название «диалектика души», — метод, предвосхитивший гениальные формальные эксперименты Марселя Пруста, Джеймса Джойса и Вирджинии Вулф в эпоху модернизма.

«Иметь или быть?», Эрих Фромм

Экзистенциальный кризис зачастую запускается ошибочной настройкой в нашей голове: мы стремимся к обладанию чем-либо (не только вещами, но и дружбой, любовью), тогда как лишь проживание чего-то позволяет избежать ощущения пустоты и бессмысленности. Как научиться отличать «обладательные», «присваивающие» тенденции в своем сознании от жизнеспособных практик? Как прожить жизнь, чтобы потом не было горько от потерянного времени? Фромм не дает конкретных советов в духе поп-психологов — его цель иная: если читатель хотя бы начнет ставить под сомнение те повседневные, характерные для себя действия и мысли, которые не приводят его к чувству наполненности, то это уже достижение.

«Моя борьба. Прощание», Карл Уве Кнаусгор

Норвежский писатель Карл Уве Кнаусгор написал шесть томов о самом себе и своей личной жизни, дерзко озаглавив эту исповедь «Моя борьба», и в итоге разругался со всеми близкими: к такой откровенности те явно не были готовы. Как говорится в не очень популярных мемах, «папа/муж/сын-писатель — горе в семье». Первая книга в этой серии посвящена отношениям Карла Уве с отцом, и запускают повествование отцовские смерть и похороны. Автор-рассказчик, тогда только переваливший 30-летний рубеж, оказывается лицом к лицу с собственным страхом смерти — и с собственной травмой: отец, мягко говоря, не был теплым и любящим человеком. В своих на первый взгляд тривиальных мемуарах Кнаусгор поднимается до обобщений глобального уровня — например, об отцовской роли в воспитании ребенка в современном мире или о долгосрочном воздействии психологической травмы. Пересказывать книги Кнаусгора невыносимо скучно — но оторваться от чтения, от этого душевного обнажения решительно невозможно.

«Мой дедушка был вишней», Анджела Нанетти

Кто сказал, что с экзистенциальным кризисом не могут сталкиваться дети? К сожалению, это тоже вполне возможно. Главный герой этой небольшой книжки, мальчик Тонино, обожает проводить лето у дедушки Оттавиано, хотя того и считают сумасбродным. Еще бы: кто может додуматься добавить ребенку вина в фирменный гоголь-моголь? Научить семилетку взбираться на самую высокую ветку? Разгуливать по окрестностям с гусыней? Совсем плох Оттавиано стал, когда умерла бабушка. Угасание любимого деда Тонино переживает как подлинную драму — столкновение с чем-то по-настоящему большим и всесильным, с чем-то, на что он, да и даже взрослые, никак не может повлиять.

Книга, попавшая в перечень «Белые вороны» (особо ценные произведения со всего света, рекомендованные Мюнхенской международной юношеской библиотекой для детского чтения), получилась светлой и грустной — и, как всякая талантливая детская повесть, провоцирующей радость и ностальгию у взрослых.

«Полночная библиотека», Мэтт Хейг

Мэтт Хейг хорошо известен в качестве автора «Планеты нервных» — небольшой автобиографической книги о жизни с тревожным расстройством и паническими атаками. Этот же персональный опыт он перерабатывает и в художественные тексты, из которых «Полночная библиотека», пожалуй, наиболее удачный и цельный. Главная героиня этой притчи, 35-летняя Нора, в период жесточайшего экзистенциального кризиса получает уникальный шанс увидеть, как ее жизнь могла бы сложиться, прими она на разных этапах иные решения. Стала бы она счастливее? Возможно, но стоит ли это счастье отказа от того, что есть у нее в нынешней реальности?

«Полночная библиотека» перекликается с тем фильмом, который упомянут в самом начале поста: «Всё везде и сразу» — высказывание на очень близкую тему. Оба этих произведения, вместе с навеянными ими «Матрицей» и «Этой замечательной жизнью», стоит порекомендовать всякому, кто полагает, будто по жизни свернул не туда.

Фотография: unsplash.com

Добавьте нас в закладки

Чтобы не потерять статью, нажмите ctrl+D в своем браузере или cmd+D в Safari.
Добро пожаловать в мир историй от Storytel!

Вы подписались на рассылку от Storytel. Если она вам придётся не по душе, вы сможете отписаться в конце письма.

Вы уже подписаны на рассылку
Ваш адрес эелектронной почты не прошёл проверку. Свяжитесь с нами