Блог
Storyport

Безжалостный, строгий, безупречный: почему Франц Кафка – великий писатель

Поделиться в социальных сетях

2 июля 2021

«Он обращает наше внимание не на какое-то будущее, которое может наступить, а на настоящее, которое не может закончиться»: литературный критик Лиза Биргер рассказывает о Франце Кафке, чью прозу можно считать мучительным актом прозрения.

Безжалостный, строгий, безупречный: почему Франц Кафка – великий писатель — блог Storyport

Безжалостный, строгий, безупречный: почему Франц Кафка – великий писатель

Биографию Франца Кафки можно рассказать в одном предложении: в его довольно короткой жизни не происходило примерно ничего. Он родился в Праге в состоятельной еврейской семье 3 июля 1883 года. Окончил гимназию, отучился на юридическом факультете Пражского Карлова университета, в 1906 году поступил на работу в страховое ведомство, где занимался страхованием от травм на производстве. В 1917-м заболел туберкулезом, в 1922-м ушел на пенсию по состоянию здоровья, а в 1924 году умер от истощения, вызванного тем, что из-за болезни он не мог принимать пищу. В свободное от ненавистной и скучной работы время он писал рассказы, про которые сам говорил, что не находит в них никакого смысла и объяснить ничего не может.

Совершенный язык и несовершенный мир

Лишь немногие из этих рассказов были опубликованы при жизни, в основном — короткие истории, на страничку, не больше. Из более-менее крупных новелл выходили только «Кочегар» (1913), «Приговор» (1913), «Превращение» (1915), «В исправительной колонии» (1919). Не то чтобы Кафку не понимали и не ценили — и того немногого было достаточно, чтобы сделать его признанным писателем, а за сборник «Кары» он в 1915 году даже получил литературную премию Теодора Фонтане. Но в том, что он так скудно публиковался, виноват был только его собственный перфекционизм. Он настолько стремился отшлифовать каждое слово, что в итоге рассказ мог состоять из двух абзацев — и даже так выбивать почву из-под ног читателя.

От его друга и душеприказчика Макса Брода мы знаем, что Кафка в своей прозе стремился к точности восхищавшей его китайской поэзии. Он обожал китайские стихи, знал многие наизусть и любил их театрально читать, иногда со слезами на глазах. Франц Кафка, рассказывал Брод, иногда целыми днями не мог предпринять даже самое простое действие — допустим, отправить письмо девушке, — потому что ему все надо было делать безупречно.

Придирчивый Владимир Набоков в своих лекциях часто бывал жестоко точен в формулировках, но Кафку, которого, не зная немецкого, читал по-французски, считал величайшим немецким писателем нашего времени: «Ясность его речи, точная и строгая интонация разительно контрастируют с кошмарным содержанием рассказа. Его резкое, черно-белое письмо не украшено никакими поэтическими метафорами. Прозрачность его языка подчеркивает сумрачное богатство его фантазии». Сегодня словом «кафкианский» называют мир абсурда, бюрократии и всяких ужасов государственного устройства. На самом деле главное качество прозы Франца Кафки — это идеальное, безупречное, устройство языка и тревожащий контраст между совершенным языком и несовершенным миром.

Главное качество прозы Франца Кафки — это идеальное, безупречное, устройство языка и тревожащий контраст между совершенным языком и несовершенным миром.

Хороший пример — рассказ «Бегущие мимо» 1908 года. Это короткий, на два абзаца, монолог «нас», которые видят, как двое с криками пробегают мимо друг за другом, но вмешиваться не желают. «Ибо стоит ночь и мы не виноваты в том, что улица поднимается перед нами в свете полной луны, и кроме того, быть может, эти двое устроили эту погоню ради развлечения; быть может, они преследуют третьего; быть может, первого преследуют ни за что; быть может, второй хочет совершить убийство, и мы станем соучастниками этого убийства; быть может, оба ничего не знают друг о друге и каждый лишь на свой страх и риск бежит домой, в постель; быть может, это лунатики; быть может, первый вооружен». Одного этого рассказа было бы довольно, чтобы создать для нас Кафку-писателя — здесь уже описано, как назревает в ночи тревога, как коллективные «мы» и не хотели бы ничего видеть, но невольно становятся соучастниками, наконец, как сложно жить в непредсказуемом мире, где у происходящего нет рационального объяснения, а только бесконечное «может», как хотелось бы сказать, что во всем виновато вино или усталость, и спокойно разойтись по домам.

Узник абсолюта

Даже эти небольшие новеллы и короткие рассказы сделали Кафку значительным писателем своего времени. Но все мы знаем, что великим писателем он сделался уже после смерти благодаря одному невыполненному обещанию. Архив Франца Кафки унаследовал его друг и душеприказчик Макс Брод, и вместо того чтобы сжечь его целиком, как обещал (и как поступила со своей частью рукописей последняя возлюбленная Кафки, Дора Диамант), не просто опубликовал все, включая неоконченные романы («Процесс», «Замок», «Америка»), но и написал о Кафке книгу и в целом сделался его главным адептом и пропагандистом. В своих воспоминаниях о Кафке Макс Брод называл друга «узником абсолюта», представляя его чуть ли не святым («Святость — единственное правильное слово, которым можно оценить жизнь и работу Кафки»). Он писал, что внимательность Кафки к деталям, его стремление судить справедливо, видеть каждые, даже самые мелкие черты свидетельствует «о присутствии божественной сущности в окружающей реальности», а все его усилия были «направлены к внутреннему совершенству, к безупречной жизни».

Жизнь после смерти

Кстати, о безупречности. Жизнь после смерти Франц Кафка продолжил не только в романах, но и в письмах, публикация каждого из собраний которых была отдельным событием и которые рассказывают нам куда больше о живом писателе, чем высокопарные рассуждения его друга. «Письмо к отцу» длиною в сто рукописных страниц было написано в 1919 году после очередной неудачной помолвки — если вам нужен сложный психологический образ на месте безупречного автора, вам пригодится этот список разочарований и претензий. Но есть же еще письма, например, к Фелиции Бауэр, его невесте, или к его переводчице и недолгой любовнице Милене Есенской. Вот вам, пожалуйста, еще один Кафка — стремящийся к физическому союзу с привлекательной женщиной, но не желающий мириться с тем, что покорна ему она может быть только на бумаге: «Я беру в руки перо — и близок Тебе, я ближе Тебе, чем когда стою возле Твоей кушетки. Здесь Ты не собьешь меня с толку, здесь Ты не уклонишься от моего взгляда, от моих мыслей, от моих вопросов — даже когда молчишь».

Жизнь после смерти Франц Кафка продолжил не только в романах, но и в письмах, публикация каждого из собраний которых была отдельным событием и которые рассказывают нам куда больше о живом писателе, чем высокопарные рассуждения его друга.

Оба романа, и с Фелицией Бауэр, и с Миленой Есенской, закончились ничем, жестким столкновением реального образа живой желающей женщины с тем, что писатель себе там нафантазировал. Читатель вряд ли готов представить Кафку романтиком, но неудача его романтических отношений много про него объясняет: всегда желать что-то — и бояться это получить, самостоятельно создавать иллюзию на месте живого образа — и придумывать роман за двоих. Помните образ желанного замка, который на деле становится все дальше, чем ближе ты к нему подходишь? В письмах к возлюбленным Франц Кафка часто описывал сны, в которых те его отталкивали: «Сегодня опять видел тебя во сне. Мы сидели рядом, и ты отталкивала меня, не сердито, дружелюбно. Я был очень несчастен». Если вспомнить, что ответы на эти любовные послания не сохранились, Кафка уничтожил архив, то этот бесконечный нарциссистский монолог с заранее известным финалом кажется самым увлекательным и типично кафкианским сюжетом: в конце не происходит вообще ничего.

Риторический феникс

Борхес называл Кафку риторическим фениксом, потому что он горит — и сгорает в абсолютном одиночестве. Но речь его при этом обращена напрямую к читателю. Можно считать ее мучительным актом прозрения. Будет больно — а не больно ли превращаться в таракана? Вести заранее проигранную борьбу с бюрократической машиной? Физическое страдание, кстати, занимало Франца Кафку никак не меньше душевного — у него есть несколько рассказов, в которых мы буквально чувствуем боль персонажей. Например, новелла «В исправительной колонии» (написана в 1914) подробно описывает работу безупречной машины наказаний, что выбивает на теле осужденного слова приговора, — пытка, от которой тот медленно гибнет. Новелла вышла при жизни писателя, в одном сборнике «Кары» с «Превращением» и «Приговором»: три истории о наказании без преступления. Уже недолго оставалось до бюрократизации насилия, которая описана у него настолько безупречно.

Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью?

Филолог Кирилл Кобрин однажды сказал, что Франц Кафка не породил традиции в России. Для нас он вроде как суховат — слишком рационально описывал иррациональное. Его бюрократический подход проявляется в абсолютной ясности мысли: все понятно и классифицировано, отшлифовано каждое слово, но что оно описывает? Хаос, потерю цели и логики, невозможность во что-либо верить, чего-то достичь. В СССР ходила шутка: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». Но, читая Франца Кафку, невозможно не понимать, что его писания чем-то похожи на самосбывающиеся пророчества.

Он обращает наше внимание не на то, что может произойти, не на какое-то будущее, которое может наступить, а на настоящее, которое не может закончиться.

Он обращает наше внимание не на то, что может произойти, не на какое-то будущее, которое может наступить, а на настоящее, которое не может закончиться. Никуда невозможно придти, и уйти, убежать, кстати, тоже невозможно; ничего никогда не наступит, нет никакого завтра, настоящее множится, окружая человека как бюрократическая волокита; более того, нет и другого человека, который мог бы тебя отсюда спасти. Каждый герой Кафки в мире абсолютно одинок. Потому, наверное, он и не смог довести до свадебных колоколов ни одну из своих невест, хотя уже и подбирал костюмы, и планировал речи. Это совершенно жуткий мир, где от человека не зависит вообще ничего, — но и от других точно так же ничего не зависит. И это не абсурдистская изнанка нашего существования, а именно что точно понятая и пойманная самая суть существования: вы находитесь здесь.

Добавьте нас в закладки

Чтобы не потерять статью, нажмите ctrl+D в своем браузере или cmd+D в Safari.
Добро пожаловать в мир историй от Storytel!

Вы подписались на рассылку от Storytel. Если она вам придётся не по душе, вы сможете отписаться в конце письма.

Вы уже подписаны на рассылку
Ваш адрес эелектронной почты не прошёл проверку. Свяжитесь с нами