Блог
Storyport

10 главных отечественных романов XIX века

Поделиться в социальных сетях

Прекраснейшие русские романы, которые ценятся во всем мире, часто из-за неумелого преподавания еще долго после окончания школы кажутся скучными и непонятными. В этом обзоре мы собрали несколько важных книг XIX века и рассказали о том, чем они интересны и важны. Подборку подготовила литературный критик и главный редактор интернет-издания «Rara Avis. Открытая критика» Алена Бондарева.

10 главных отечественных романов XIX века — блог Storyport

10 главных отечественных романов XIX века

«Евгений Онегин», Александр Пушкин

На самом деле пушкинский «Евгений Онегин» чуть ли не одна из самых значимых русских книг. Мало того что это первый роман в стихах (да, да, онегинская строфа — 14 строк особой рифмовки), так еще и структура у него идеальная. 8 глав, у каждой — классическая завязка, кульминация и финал. Композиционная симметрия (сны, письма Онегина и Татьяны, которые заставляют зазубривать в школе), напевность, ладность, запараллеленный сюжет: Онегин и Ленский, Онегин и Татьяна.

Перед нами действительно «энциклопедия русской жизни», полная «привычек милой старины» и светских «штучек» пушкинских времен. Но главное — типажи. Скучающий эгоист Онегин и пылкая, нежная Татьяна, которую, конечно же, Пушкин (добрая душа) пожалел, выдав замуж за генерала. «Но я другому отдана, / Я буду век ему верна» — абсолютно русская и, наверное, не очень понятная на Западе проблема.

Я к вам пишу — чего же боле?

Что я могу еще сказать?

Теперь, я знаю, в вашей воле

Меня презреньем наказать.

«Евгений Онегин», Александр Пушкин

«Герой нашего времени», Михаил Лермонтов

«Герой нашего времени» — первый отечественный психологический роман с лирическим заделом. В центре еще один тоскующий эгоцентрик и индивидуалист — Григорий Печорин, который попадает в Пятигорск после некоторых «проделок» в Петербурге (очевидно, под проделками подразумевается какой-то проступок, повлекший понижение в чине).

Однако типаж этот, как и в случае с Онегиным, не столько отталкивающий, сколько привлекающий. Почему? Потому что Михаил Юрьевич Лермонтов совершил небольшое открытие. Его персонаж — противоречивый, едкий, умный, порой брюзгливый, но не лишенный смелости и отваги. Одномоментно может быть любящим и бездушным. Он одинаково искренен как в своих страстных желаниях, так и в скуке.

Печальное нам смешно, смешное грустно, а вообще, по правде, мы ко всему довольно равнодушны, кроме самих себя.

«Герой нашего времени», Михаил Лермонтов

«Мертвые души», Николай Гоголь

Тайна окружает эту поэму в прозе (особенно сожженный Гоголем второй том). Образ Павла Ивановича Чичикова, в прошлом коллежского советника, а ныне проходимца, выдающего себя за помещика и разъезжающего по всей России-матушке с целью «приобретения» (читайте безвозмездного заполучения) мертвых душ, будоражит не одно поколение исследователей. Уже давно существует целое направление в литературоведении, доказывающее причастность Чичикова к бесовству.

Тут, конечно, сыграли роль и христианские взгляды Гоголя, и его странная жизнь, и не менее загадочная смерть. Да и описываемая афера тоже наводит на подобные мысли. Заполучить мертвых крестьян, числящихся по бумагам живыми (согласитесь, уже какое-то демоническое, нечистое дельце), чтобы потом еще больше всех объегорить — заложить несуществующих людей и взять в банке огромную ссуду. Что же до самой прозы, то отдельное удовольствие читать гоголевские описания — от «птицы-тройки» до смешных деталей помещичьей жизни.

Господи боже! Какое необъятное расстояние между знанием света и умением пользоваться этим знанием!

«Мертвые души», Николай Гоголь

«Преступление и наказание», Федор Достоевский

Детектив наоборот (потому что мы сразу знаем, кто убийца, и дальше будем узнавать, зачем он это сделал и как преступника за содеянное накажут), один из важнейших философских, социальных и психологических романов XIX века, задавший всей мировой культуре отдельный вектор развития.

Например, французский писатель Альбер Камю (автор не менее прекрасной повести «Посторонний») называл себя учеником Достоевского, а наш современник, американский режиссер Вуди Аллен, даже снял фильм про подражателя Раскольникова. К тому же идеи Достоевского о природе зла, праве человека на преступное деяние («Тварь ли я дрожащая или право имею?») и раскаянье регулярно будоражат умы читателей всех континентов.

Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше всего боятся.

«Преступление и наказание», Федор Достоевский

«Война и мир», Лев Толстой

Это поистине великий и, наверное, самый русский роман Льва Толстого, над которым писатель трудился много лет (а его супруга Софья Андреевна несколько раз от руки переписывала текст). В центре — эпоха наполеоновских сражений (точнее, война 1812 года) и судьбы русских людей.

Это действительно один из грандиознейших текстов в мировой литературе: 4 тома, несколько сотен персонажей, масса тем и сюжетов, потрясающие батальные сцены, невероятные описания, тонкий психологизм, глубокая философия и, разумеется, навсегда запоминающиеся характеры: князь Болконский, Наташа, задумчивый Пьер и многие, многие другие.

Я знаю в жизни только два действительные несчастья: угрызение совести и болезнь. И счастие есть только отсутствие этих двух зол.

«Война и мир», Лев Толстой

«Идиот», Федор Достоевский

«Идиот» — еще один философский роман Достоевского, к слову сказать, один из любимых у писателя. В отличие от гоголевского «демонического» Чичикова, в главном герое романа Федора Михайловича князе Мышкине некоторые исследователи угадывают образ Христа, явившегося в мир без чудес и величия.

Они настаивают на том, что перед нами не просто трагическая история «неотмирного» человека, страдающего от приступов падучей (кстати, эпилепсией болел и сам Достоевский) и любви к Настасье Филипповне, а нечто более глубокое — в христианском смысле. А еще этот роман стоит обязательно послушать, если вы действительно хотите разобраться в нравственно-философских взглядах писателя.

Знаете, я не понимаю, как можно проходить мимо дерева и не быть счастливым, что видишь его? Говорить с человеком и не быть счастливым, что любишь его!

«Идиот», Федор Достоевский

«Анна Каренина», Лев Толстой

Поздний роман Льва Толстого, наиболее ярко иллюстрирующий взгляды писателя на семью. Трагическая история любви замужней женщины из высшего общества Анны Карениной и гладенького офицера Вронского противопоставляется счастливому дворянскому гнезду Константина Левина, которого принято считать персонажем, близким самому автору, и Кити Щербацкой.

В книге дан серьезный срез социальной и политической жизни дворянства, зарисовки крестьянского быта, картины Москвы и Петербурга, а также философские размышления о роли семьи и месте женщины в ней, с которыми сегодня многим очень хочется поспорить.

Она ревновала его не к какой-нибудь женщине, а к уменьшению его любви. Не имея еще предмета для ревности, она отыскивала его.

«Анна Каренина», Лев Толстой

«Господа Головлевы», Михаил Салтыков-Щедрин

«Господа Головлевы» — самый известный роман Салтыкова-Щедрина. В нем рассказывается о разложении рода помещиков. Мотовство, жадность, пьянство, крепостническая жестокость, коварство и невероятное предательство.

Это история не только о том, как бездумное стяжательство убивает все и всех вокруг, но и о том, что Иудушкой (очень тонкий и невероятно удачно найденный образ), подленьким и тихим душегубом, может оказаться не кто-нибудь, а твой родственник. Кстати, именно этот роман хвалил американский классик Теодор Драйзер, называя Салтыкова-Щедрина «фигурой мирового значения».

Страшно, когда человек говорит и не знаешь, зачем он говорит, что говорит и кончит ли когда-нибудь. Ведь страшно? Неловко ведь?

«Господа Головлевы», Михаил Салтыков-Щедрин

«Обломов», Иван Гончаров

Наверное, образ Ильи Ильича Обломова — один из самых странных не только в русской, но и во всей мировой литературе. Да и как может быть иначе? Если писатель, подметив столь близкую русским черту — лень, — не высмеивает ее, противопоставляя штольцевской деятельности, как думали многие критики, а, наоборот, лелеет и оберегает ее.

Да и героя своего Гончаров по-настоящему жалеет, как бы подразумевая, что все русские люди в той или иной степени вышли из засаленного халата Ильи Ильича.

Воспоминания — или величайшая поэзия, когда они — воспоминания о живом частье, или — жгучая боль, когда они касаются засохших ран.

«Обломов», Иван Гончаров

«Отцы и дети», Иван Тургенев

В школе нас учили, что в период реформ (1860–1880 годы) роман «Отцы и дети» Ивана Тургенева вызвал немало споров, а его главный герой Евгений Базаров, нигилист, естественник и представитель «детей», стал символом нового деятельного поколения и пополнил пресловутую галерею лишних людей. «Отцы» же в книге представлены вялыми и тусклыми.

И все бы ничего, вот только печальная судьба деятельного Базарова наводит на противоположные мысли. К слову сказать, современник Тургенева Николай Чернышевский, почувствовав это скрытое противоречие, даже выдвинул лозунг: «Ни отцы, ни дети». А Достоевский и вовсе высмеял Тургенева в «Бесах», изобразив его в образе карикатурного персонажа Кармазинова, заискивающего перед передовой молодежью. Но что бы ни говорили современники, образ Базарова получился куда шире и интереснее простого нигилиста.

По-моему, или все, или ничего. Жизнь за жизнь. Взял мою, отдай свою, и тогда уже без сожаления и возврата. А то лучше и не надо.

«Отцы и дети», Иван Тургенев


Добавьте нас в закладки

Чтобы не потерять статью, нажмите ctrl+D в своем браузере или cmd+D в Safari.
Добро пожаловать в мир историй от Storytel!

Вы подписались на рассылку от Storytel. Если она вам придётся не по душе, вы сможете отписаться в конце письма.

Вы уже подписаны на рассылку
Ваш адрес эелектронной почты не прошёл проверку. Свяжитесь с нами