Константин Мильчин, шеф-редактор Storyport, поговорил с главным редактором Esquire о его новом проекте и интересе к истории — полностью беседу можно послушать в новом выпуске подкаста «Вместо морали», а в блоге мы публикуем несколько отрывков из этого интервью.
О запросах аудитории
Я почувствовал запрос на образовательные форматы. Теперь, вместо того чтобы сидеть 24 часа в ютубе и ржать, хотят послушать что-то про историю, про психологию. Я вижу, что этих форматов становится много и на Западе, и в России. Но когда я прыгал в это море, то не подозревал, что это настолько востребовано. И вот теперь большие бренды зовут меня проводить у них корпоративные мероприятия по истории. Так я оказался на гребне этой волны.
Я рассказываю историю абсолютно необученному человеку. У меня среди слушателей и зрителей много школьников или студентов. Они пишут мне, что если бы у них были в школе такие учителя, то они бы знали историю. Я пытаюсь привить им любовь к российской истории, любовь к Российскому государству, и это работает лучше любых патриотических программ. Когда я читаю комментарии, то понимаю, что делаю что-то полезное.
Что цепляет людей?
Я понимаю, что интересно людям. Февральская революция им хорошо заходит, а реформы Столыпина заходят постольку-поскольку. В революции есть экшен. Какие-то люди пришли, свергли царя, ура-ура! Беда в том, что большинство людей, с которыми я общаюсь, не знают, что у нас в стране в 1917 году было две революции. Думают, что была только Октябрьская. Но когда я эти вещи озвучиваю, я ведь для себя их тоже пересказываю. И прихожу к мучительным выводам, что в России за пять лет меняется все, а за двести лет не меняется ничего.
Беда в том, что большинство людей, с которыми я общаюсь, не знают, что у нас в стране в 1917 году было две революции. Думают, что была только Октябрьская.
Читайте также
О духе времени
Мы все знаем, что есть определенная последовательность исторических событий. Есть Февральская революция, она происходила так, вот в 1916 году было так, была Дума, бу-бу-бу, бу-бу-бу. А потом ты читаешь интервью Керенского 1965 года для Радио Канады, где он рассказывает, что вся сложная государственная система с царем, армиями, казаками и нагайками рухнула за 72 часа. И Дума вовсе не была зачинщиком. К Думе пришла толпа, говорит он, и нам ничего не оставалось, как возглавить.
Я вспоминаю 1993 год, в центре Москвы шла бойня, а на окраинах люди пьют, гуляют, ходят в ночные клубы — их совершенно не волновало, что в центре кто-то стреляет по Белому дому. Вот этот дух времени — самое важное. Потому что выучить даты, кто на кого ходил походом — дело несложное, цитировать источники — тоже дело несложное. Но мне другое интересно, я хочу сложить из этой мозаики какую-то цельную картинку. Я могу с одинаковым успехом объяснить, почему крах СССР в 1991 году абсолютно логичен и почему он совсем не логичен, почему этого не должно было произойти. Но важнее всего не историческая логика, а эмоции. История, как и политика, вещь эмоциональная.
О книгах Михаила Зыгаря
Я читал книги Михаила Зыгаря, в частности «Всю кремлевскую рать». Но, в отличие от него, я довольно давно нахожусь внутри властной системы. Его книга собрана из анекдотов и статей в «Коммерсанте». Участником многих событий я был лично, другие наблюдал из соседних кабинетов. И это все было не так.
Я могу с одинаковым успехом объяснить, почему крах СССР в 1991 году абсолютно логичен и почему он совсем не логичен, почему этого не должно было произойти.
Читайте также
О развале Советского Союза
Если честно говорить про 1993 год, то правда будет такова: одни совки начали стрелять в других совков. Потому что никаких третьих сил не было. Были советские номенклатурщики, и были такие же советские номенклатурщики, которые называли себя демократами. Если бы тогда победили Руцкой и Хасбулатов, то вряд ли бы они вернули Советский Союз. Они бы тоже все направили на капиталистические рельсы, потому что в жизни каждого из них появились очень большие деньги.
О Карибском кризисе
Карибский кризис и правда очень важен для нас. Судьба мира висела на волоске. Мы стояли на пороге очередной мировой войны. Я до сих пор знаю военных, которые говорят, что можно кинуть атомную бомбу и ничего не будет. И я уверен, что тогда именно такие люди стояли за спинами Хрущева и Кеннеди и говорили: ничего не будет, все будет нормально, сожжем Гавану, и ничего не случится. Думаю, что мы выжили потому, что и Хрущев, и Кеннеди тогда находились на вершине власти, оба наслаждались благами цивилизации, один ел кремлевский сервелат, другой встречался с Мэрилин Монро и пил «Дон Периньон». И оба оказались не готовы к решительным действиям, зная, что есть даже десятипроцентная возможность отправиться в бункер и там скрываться от ядерной зимы.
