Узнать больше о проекте и послушать отрывки из аудиокниг вы можете здесь. А мы добавим, что модными бывают не только персонажи, но и их создатели, то есть авторы. Мы решили рассказать о писательницах, которые выделяются не только своим литературным стилем, но и стилем в одежде. В нашем списке семь самых разных героинь — от Джейн Остин до Беллы Ахмадулиной.
Джейн Остин (1775–1817)
Мало кто может сравниться по популярности с автором «Гордости и предубеждения»: ее слава так велика, что описанное ею время фактически можно назвать «эпохой Джейн Остин». При этом известность к ней пришла уже после смерти, при жизни мало кого интересовали ее произведения — и уж тем более ее гардероб и внешность. Сохранился всего один ее портрет. А источниками информации о ее гардеробе служит переписка с сестрой, с многочисленными родственниками и воспоминания племянников.
По утрам Джейн носила «простой коричневый батист», а днем предпочитала «цветное платье», в идеале из «хорошенького бело-желтого муслина». Батист и муслин — главные ткани эпохи; муслин был таким тонким и летящим, что его укладывали во множество складок, чтобы не просвечивал. В моде был силуэт с завышенной линией талии, который как раз позволял использовать легкие ткани. В доме Остин сохранился коричневый редингот — сейчас мы бы назвали этот вид одежды легким пальто из плотного шелка. Если он принадлежал Джейн, что можно легко предположить, то она наверняка могла носить его поверх дневного светлого наряда для пеших прогулок. В переписке однажды упоминается синее платье, которое расползлось после перекрашивания. Сестры Остин жили небогато, экономили на одежде, перешивали и перелицовывали вещи.
Однако, судя по ее романам, Джейн очень интересовалась модой — вот только возможности ей следовать у нее не было. Богатейшим материалом для изучения биографии писательницы служат тексты ее романов. В убранстве комнат и нарядах героинь прослеживаются описания реальных предметов, окружавших Джейн Остин.
Эдит Уортон (1862–1937)
Американская писательница, первая женщина — лауреат Пулитцеровской премии 1921 года, которую она получила за роман «Век невинности». Эдит родилась в семье, принадлежащей к самой верхушке американского общества, и о жизни, нравах и обычаях богатых семейств США знала не понаслышке. Однако писательский дар поставил ее в совершенно особое положение, между элитой и богемой, и это позволяло ей играть то одну, то другую социальную роль.
Наиболее известные фотографии Эдит Уортон относятся к 1880–1900-м годам, и, конечно, каждый раз она запечатлена в самых модных туалетах своего времени. Отличительная черта образа Уортон — пышная прическа из высоко взбитых волос. Она часто позировала за письменным столом или с книгой, подчеркивая свою профессиональную принадлежность, но при этом в дорогих белых платьях из кружева и с воротничком-стойкой или в отороченной мехом накидке с широкими рукавами, отделанными шитьем и бусинами.
Один из знаковых образов Уортон — модное платье с фотографии 1884 года. Эдит позирует в полный рост, виден идеально сидящий и подчеркивающий изгибы тела однотонный лиф с глубоким декольте, для скромности отделанным кружевным воротничком, и юбка в черно-белую полоску. Полосы на бедрах расходятся и в стороны, и вниз, создавая интересный рисунок. Именно этот образ использовали стилисты Vogue для фотографий, стилизованных под творчество Уортон в юбилейный для писательницы год.
Читайте также
Вирджиния Вулф (1882–1941)
Вирджиния Вулф была одной из ключевых фигур литературы начала XX века — она занималась как писательским, так и издательским делом. Сохранившиеся фотографии передают ее отрешенность и подчеркивают творческую натуру. Вулф обладала худощавым сложением, что вместе с продолговатой формой лица складывалось в некий поэтический образ. Ее излюбленная прическа — свободный низкий пучок — в нашем сознании обычно ассоциируется с дамами, занимающимися литературой и филологией.
В жизни Вулф, как правило, выбирала женственные наряды, но довольно скромные. На известной фотографии 1902 года она позирует в нежной белой блузке с матросским воротничком. На фотографии в день помолвки с Леонардом Вулфом, в 1912 году, она одета в платье по моде того времени и широкополую шляпу — легко сделать вывод, что эпатаж в одежде не был ей близок. Впрочем, модные предметы довоенного и межвоенного времени выгодно подчеркивают фигуру Вулф — ее типаж вообще был популярен в начале XX века.
На одной из поздних фотографий писательница позирует в темном платье ниже колен с мелким орнаментом и милым кружевным воротничком. Очень в духе эпохи — и очень подходит под стиль «филологической девы», с которым не знают как быть — то ли бояться, то ли гордиться — даже современные деятельницы литературы.
Анна Ахматова (1889–1966)
Анна Ахматова была не только великой поэтессой, но и важной участницей светской жизни начала XX века, яркой представительницей богемного общества Петербурга 1910-х годов. Она любила модно одеваться и хорошо проводить время. Ахматова как-то призналась, что «всю жизнь делала с собой все, что было модно», и наглядное тому подтверждение — модные детали в стихотворениях двух ее поэтических сборников «Вечер» (1912 год) и «Четки» (1914 год).
«В пушистой муфте руки холодели» — вероятно, потому, что муфты в тот год достигали невероятных размеров и грели из-за этого не слишком хорошо. «Ты поверишь, забываю даже брови подводить», — жалуется лирическая героиня некой Алисе; а тем временем в английской книжке «7 секретов красоты» (1910 год) есть раздел «Брови и ресницы», где сказано, что «идеально оформленная бровь имеет форму крыла ласточки: длинная и плавная линия. Волоски должны быть аккуратными, густыми и не вылезать за линию».
«Я надела узкую юбку, чтоб казаться еще стройней», — рассказывает лирическая героиня в 1913 году. И делает это неслучайно: в моду тогда входят не просто узкие, но очень узкие, так называемые «хромые» юбки, туго спеленывающие ноги. Передвигаться в них можно было только крохотными шажками, что служило почвой для едких карикатур о женской моде и женской эмансипации. Сохранился портрет Ахматовой того же года и в такой же узкой юбке. А вот что писала сама поэтесса: «В 1911 году я приехала в Слепнево прямо из Парижа, и горбатая прислужница в дамской комнате на вокзале в Бежецке, которая веками знала всех в Слепневе, отказалась признать меня барыней и сказала кому-то: „К слепневским господам хранцужанка приехала“».
Читайте также
Зельда Фицджеральд (1900–1940)
Американская писательница и художница, жена Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, светская львица, икона стиля «бурлящих двадцатых». Сказать точно, кем или чем Зельда была больше — музой Фицджеральда или писательницей; жертвой скандальной светской хроники или ее двигателем; иконой феминизма или просто избалованной девочкой, — сложно. Однако Зельда свой след в истории оставила. Уроженка американского Юга и при этом обладательница совершенно нетипичного для южанки независимого нрава, она, в частности, вдохновила Маргарет Митчелл на образ Скарлетт О’Хары.
Самый крупный скандал между Фицджеральдами произошел из-за того, что Зельда узнала себя в Николь Дайвер, героине романа «Ночь нежна». Николь — обладательница пышных золотистых волос, молодая и очень красивая, но что-то в ее внешности и поведении настораживает. Она блестяще играет роль обеспеченной красавицы, не считающей деньги и постоянно меняющей один яркий наряд на другой. Но за всем этим кроется что-то… совсем не радужное.
На всех фотографиях Зельда одета очень модно: в короткие, едва закрывающие колено платья свободного прямоугольного кроя середины 1920-х годов. Чаще всего это очень продуманные образы: платья богато декорированы, дополнены пальто и шляпкой, либо сами герои что-то разыгрывают в кадре: не забываем, что чета Фицджеральдов не сходила с газетных полос светской хроники. Но главной чертой внешности Зельды стали ее волосы — золотистые, короткие, уложенные холодной волной или пышно взбитые по моде своего времени. Неспроста все современные актрисы, играющие роль Зельды в кино, обладают кукольными личиками и наивными светлыми локонами.
Ирина Одоевцева (1895–1990)
Русская поэтесса, переводчица, мемуаристка, прозаик; ученица Николая Гумилева, жена Георгия Иванова; большую часть жизни она прожила во Франции.
Одоевцева — автор двух книг мемуаров: «На берегах Невы» и «На берегах Сены». Однако о себе и своей жизни она там почти ничего не рассказывала, сосредоточив внимание на великих современниках, друзьях и врагах: Николае Гумилеве, Георгии Иванове и Георгии Адамовиче, Иване Бунине, Дмитрии Мережковском и Зинаиде Гиппиус. Помимо этих героев, на страницах ее мемуаров тут и там мелькают и котиковая шубка, в которой юная поэтесса выходит на прогулки с Гумилевым, и скромные шляпки эпохи эмигрантской жизни, и необыкновенный наряд из старого маминого платья для встречи Нового года в голодное послереволюционное время.
Но вот уж кто модница — так это Люка, героиня романа Одоевцевой «Зеркало». Скромная жена инженера, чудом попавшая в волшебный мир кино, быстро меняет сиротское платьице эмигрантки, едва сводящей концы с концами, на моднейшие наряды, накидку из серебристых лисиц и миниатюрную шляпку к ней, покупает собственное авто и посещает самую фешенебельную парикмахерскую Парижа. В ее гардеробе теперь и тюлевое воздушное платье, и платье из плотного, как мрамор, белого шелка с узким лифом и тугим кушаком, и пальто из кожи белого жеребенка с белой же замшевой шляпкой. Такое впечатление, что сама Одоевцева очень внимательно следила за модой и, вероятно не имея возможности одеться как следует сама, одевала своих героинь…
Роман «Зеркало» вышел в канун Второй мировой войны, в нем отражены модные тренды конца 1930-х годов. Это эпоха гламурной фотографии, культа кинозвезд; длинных летящих платьев, скроенных по косой, драматичных шляпок; аккуратных коротких причесок, томных взглядов, вишневых губ и тонких-тонких бровей.
Читайте также
Белла Ахмадулина (1937–2010)
Мать Беллы Ахмадулиной была переводчицей, владела несколькими иностранными языками и имела возможность выезжать за границу, откуда высылала Белле, студентке Литературного института, красивую необычную одежду. О том, как одевалась Белла и какое впечатление производила на окружающих, лучше всего написал ее муж Борис Мессерер в книге воспоминаний «Промельк Беллы».
Ахмадулина по праву считается иконой стиля эпохи «оттепели». Это связано не только с ее возможностью одеться, но и с тем невероятным влиянием, которое молодая поэтесса оказывала на других. Мессерер негативно отзывается о термине «эстрадные поэты» в отношении Ахмадулиной, Евтушенко, Вознесенского, считая, что слово «эстрада» обесценивает глубину поэтических текстов, однако именно эстрадные чтения отлакировали образ Ахмадулиной и ее манеру преподносить себя.
На фотографиях из Политехнического музея она чаще всего одета в удобные трикотажные джемперы — и модно, и демократично, — носит брюки или прямые платья. Атмосфера Политехнического действительно отрицала напыщенность и искусственность моды предыдущей эпохи.
Хотя были в гардеробе поэтессы и довольно экстравагантные вещи. К примеру, мама присылала ей красное пальто с пуговицами на спинке, юбку всю в пайетках, туфли на высоких каблуках… За это на Ахмадулину рисовали карикатуры в институтской стенгазете. Неотъемлемая часть образа Беллы — графичные прически: модный в 1960-х «улей», позже — короткое каре. Любимый цвет в одежде — черный.
