Писательница Джейн Остин прожила всего сорок лет, закончила всего шесть романов, при жизни опубликовала и вовсе четыре, заработала своим трудом не более 1000 фунтов и умерла прямо на пороге большой славы. После ее смерти одна из сестер, Кассандра, сожгла почти весь оставшийся от писательницы архив, а брат Генри сказал: «Простой биограф легко и быстро справится со своей задачей. Наполненная насущными заботами, литературой и религией, ее жизнь отнюдь не была обильна событиями».
Этот образ милой тихой тетушки из провинции был очень люб викторианцам. Переосмыслить его решились только в 90-е годы ХХ века, когда вышло две большие биографии Остин — Дэвида Ноукса и Клэр Томалин. Оба биографа готовы были с жаром опротестовывать представление о Джейн Остин как о старой деве. Дэвид Ноукс описывал ее внутреннюю ярость и страсть к напиткам и танцам, Клэр Томалин нашла в ее биографии даже несчастную любовь. В общем, им с Джейн было вовсе не скучно. Джейн Остин 1990-х вполне соответствовала духу времени: яростная, бунтующая, смелая, непохожая на других.
Каждой эпохе — своя Джейн Остин
Каждое время получает ту Джейн, которая ему нужна. И Джейн Остин нашего времени — это уже не женщина со страстями, а скорее писательница, бегущая от страстей. Последняя биография Остин (и последняя засчитанная попытка придумать писательницу заново) вышла в 2017 году и почти сразу за этим была переведена на русский язык. Это книга Люси Уорсли «В гостях у Джейн Остин». Уорсли, британская исследовательница истории быта, смогла выявить в текстах писательницы, как в романах, так и в сохранившихся письмах, главное — нет, не мечту о замужестве, а мечту о собственном доме.
Жизнь Остин была довольно неустроенной, ей редко удавалось найти минутку и свой угол для письма. Так и ее героини теряют дома, ищут дома, обустраивают дома, и мы помним, например, что Элизабет Беннет влюбляется в мистера Дарси, когда видит его поместье Пемберли. Это выдуманное поместье уже стало частью литературного ландшафта на карте вымышленной Англии, а в парке развлечений литературных пространств наверняка было бы не менее популярным, чем шкаф, ведущий в Нарнию.
Этот образ милой тихой тетушки из провинции был очень люб викторианцам. Переосмыслить его решились только в 90-е годы ХХ века, когда вышло две большие биографии Остин — Дэвида Ноукса и Клэр Томалин
Читайте также
«Отдельные части обширного парка составляли весьма разнообразную картину. Начав осмотр с одного из его самых низменных мест, они некоторое время ехали по красивой, широко раскинувшейся роще. <…> На протяжении полумили они медленно поднимались и в конце концов внезапно выехали на свободную от леса возвышенность, с которой широко открывался вид на долину с господским домом, стоявшим на ее противоположном краю. Это было величественное каменное здание, удачно расположенное на склоне гряды лесистых холмов. Протекавший в долине полноводный ручей без заметных искусственных сооружений превращался перед домом в более широкий поток, берега которого не казались излишне строгими или чрезмерно ухоженными. Элизабет была в восторге. Никогда еще она не видела места, которое было бы более щедро одарено природой и в котором естественная красота была так мало испорчена недостаточным человеческим вкусом».
История — повод поговорить о настоящем
В этом, наверное, главное завоевание Джейн Остин, ее привлекательность для будущих поколений. Лишь навскидку кажется, что измерить придуманный ею мир можно только точностью быта: шуршанием платьев, обстановкой хэмпширских усадеб, розами, цветущими в английских садах. Но при этом ее тексты совсем не принадлежат своему времени, а легко переносятся в любой другой контекст, переосмысляются в любой исторической эпохе.
Вспомнить хотя бы «Бестолковых» с Алисией Сильверстоун, киноадаптацию «Эммы» 1996 года, дело в которой происходит в Беверли-Хиллз. Или болливудский фильм «Невеста и предубеждения» (в оригинале, конечно Bride& Prejudice, что гораздо смешнее), героини которого танцуют в сари, но замуж мечтают не меньше, чем британские девушки первой половины XIX века. Или «Дневник Бриджит Джонс», где Колин Ферт в очередной раз изобразил идеального мистера Дарси, только уже нашего времени.
Если уж даже для Джейн Остин история была поводом поговорить о настоящем, то для нас тем более романы Джейн Остин становятся поводом увидеть самих себя.
Читайте также
Фокус, кстати, легко проделывается с любым английским писателем, будь то Шекспир в XVI веке или Диккенс в XIX, — они не просто не боятся современных переосмыслений, а буквально сами напрашиваются на них. Когда Джейн Остин была маленькой, она сочинила свою версию истории Англии, в которой уделила особое внимание женщинам: Марии Стюарт, Анне Болейн. Ее сестра Кассандра проиллюстрировала эту книгу медальонными портретами, где монархи прошлого были одеты в современные Остинам британские костюмы. Если уж даже для Джейн Остин история была поводом поговорить о настоящем, то для нас тем более романы Джейн Остин становятся поводом увидеть самих себя. Ведь не наряды же нам так интересны, не обычаи эдвардианской Англии. Никого не интересует прошлое. Чего нам действительно хочется, так это идеальных убежищ.
Дом, который построила Джейн
Джейн Остин создала нам такое идеальное убежище. Саму ее никак не найти в этих лабиринтах. Она, автор, не просто мертва, но и утеряна, писем нет, гадайте как знаете, кто скрывался за всем этим. Надо сказать, такое полубытие, портрет без текста — настоящее благословение и для писателя, и даже для писательницы. Хоть полная биография Остин наверняка бы много рассказала про то, каково это, быть женщиной во времена, когда верхом женской карьеры считалось удачное замужество, однако в эпоху всеобщей переоценки биографий и здесь нашлось бы, к чему придраться. Но Остин нет не просто физически — нет и довлеющей тени биографии, которая нависала бы над легкостью ее текста. А тексты ее — ужасно легкие и смешные.
Это просто неприлично веселые тексты, и даже 200 лет спустя их легко растащить на цитаты, легко примерить к себе, легко спрятаться в них и никогда не захотеть уходить из их пространства. Нет, не потому, что мы все еще мечтаем о безупречных богатых партнерах и удачном браке. В том-то и дело, что в мире Остин никто не безупречен.
Героини ее слегка посинели чулками, герои же в лучшем случае зануды, а частенько и беспомощные дурачки. Но именно этим они и живы, и нет никого, к кому бы она относилась достаточно серьезно, чтобы превратить его из живого человека в истукана. Все — герои единой комедии. Кто-то более потешен, как миссис Беннет, кто-то более трагичен, как бедный старый полковник Брэндон (мы же помним, что ему уже немыслимые 35 лет, а он жениться хочет, и девушки даже поначалу поверить не могут, что в таком преклонном возрасте человек способен на высокие чувства). И все они обретают дом — сначала строят семейный дом, недостатки и бедность которого компенсируются теплотой домашнего очага, а потом, когда места начинает не хватать, переезжают в поместья побольше, объединяются поместьями или даже, как счастливая героиня «Эммы», получают в итоге два дома, чтобы кататься туда-сюда.
Дело ведь даже не в том, что она предлагает нам уютный мир, а в том, что признаки этого мира можно обнаружить вокруг нас прямо здесь и сейчас. До тех пор, пока мы все окружены хоть какой-то стеной, мы в безопасности.
Читайте также
Огромные дома окружены у Остин дикой, вольнорастущей природой. Сады дороги ей только дикими, не испорченными «недостаточным» человеческим вкусом. Герои встречаются в аллеях, которые чем запущеннее, тем прекраснее, и объясняются зачастую на фоне бушующей природы. Но дом — дом стоит неизменно. Лишь в ХХ веке окажется, что этот громадный английский дом может быть не только убежищем. В него невозможно будет вернуться, как у Ивлина Во в «Возвращении в Брайдсхед», его тайны окажутся гораздо грязнее обещаний, как в «Ребекке» Дафны Дюморье, но все равно источник английской силы в том, что, возвратившись обратно (да хоть от самого Ородруина), мы обнаружим дом прочно стоящим на своем месте.
Поэтому, наверное, так хорошо было переслушивать Остин во время карантина. Дело ведь даже не в том, что она предлагает нам уютный мир, а в том, что признаки этого мира можно обнаружить вокруг нас прямо здесь и сейчас. До тех пор, пока мы все окружены хоть какой-то стеной, мы в безопасности. Жизненная цель у героинь Остин не в том, чтобы составить лучшую партию, нарожать кучу детишек или вообще как-то реализоваться, достичь всех этих недоступных вещей, отсутствие которых делает большинство из нас такими несчастными. А в том, чтобы найти свои четыре стены, заполнить их хозяйским фарфорчиком, или что там у вас отвечает за уют, развесить портреты по стенам, занавесочки, оглянуться, выдохнуть и сказать: ну вот мы и дома.
Фотография: www.pexels.com
