Неудивительно, что немалую часть этих сказок Гофман, скучающий чиновник, написал, сидя на судебных заседаниях, убегая в вымысел от скучной реальности, а другую часть — после обильных попоек в кабаках, которыми он разнообразил свою скучную жизнь. Но этими своими рассказиками, которые сам он не воспринимал всерьез, он попал в запрос эпохи. Французская революция принесла разочарование в Просвещении, в стройных, упорядоченных идеях. Жители Европы увлеклись тайнами, магическими заговорами, волшебством. Гофман дал своим читателям возможность прикоснуться к миру тайн. Он фактически переизобрел фантастические миры для взрослых и пустил нас в них. Но и сам он был человеком весьма фантастическим.
О нем и поговорим.
Убегать в фантастические миры он научился в детстве
Детство Гофмана не было лучезарным: его родители разошлись, когда ему было три года, и мальчик воспитывался в семье дяди Отто Вильгельма Дерфера. Дядя был человеком пунктуальным и педантичным, добродушным неудачником, над которым мальчик часто жестоко подшучивал. Несмотря на увлечение юного Гофмана музыкой и искусством, дядя считал, что кусок хлеба ему обеспечит только юриспруденция. Так Гофман окончил факультет юриспруденции университета Кенигсберга и стал чиновником, хотя занятие это ненавидел и всегда мечтал оставить службу и посвятить себя искусству. Только в конце его жизни мечта эта сбылась — увы, слишком поздно.
В юности он был наказан за попытку прорыть подземный ход в женский пансион
Первой любовью Гофмана была воспитанница женского пансиона, находившегося в соседнем с его домом здании. Вместе со своим лучшим другом Готлибом фон Гиппелем Гофман попытался прорыть к благородным девицам подземный ход, но его поймали с поличным. Тогда друзья не растерялись и отправили девушкам корзину с вином на воздушном шаре. Но на этом любовные приключения Гофмана не закончились. Семнадцатилетним он влюбился в Дору Хатт, жену пивовара, которой он давал уроки пения и игры на фортепьяно. Мать пятерых детей, она была старше его почти на десять лет, и связь привела к тому, что он вынужден был оставить родной Кенигсберг.
В 1810 году, когда ему было уже за 30, он влюбился в свою 15-летнюю ученицу Юлию и несколько лет страдал, не решаясь высказать ей свои чувства, пока ему наконец не отказали от дома. Точно так же, страстно и нежно, влюбляются и герои его повестей и сказок. Эти наивные юные дети способны влюбиться в змейку («Золотой горшок»), куклу («Песочный человек»), манящий образ горной королевы («Фалунские рудники»), и именно с любовного очарования обычно начинаются их магические приключения.
Читайте также
Крошка Цахес — это он
Самые известные сказки Гофмана — «Щелкунчик и Мышиный король» и «Крошка Цахес». В первой прекрасный принц оказывается заколдован в уродливом теле, в истории про крошку Цахеса нечаянное колдовство феи приводит к тому, что все воспринимают уродца за прекрасного принца. И то и другое — отражение сложных отношений Гофмана с собственным телом. Влюбляющийся и страстный, он тяжело переживал собственную непривлекательность: сутулый коротышка с большой головой и маленькой шеей и непропорциональными чертами вечно подвижного и гримасничающего лица. «Раз уж я не могу заинтересовать ее приятностью своей внешности, то я хотел бы стать воплощением уродства, чтобы обратить на себя ее внимание, чтобы она по крайней мере взглянула на меня», — писал он другу в юности, переживая первую любовь. Так что многие превращения Гофмана — отражение разлада между его удивительным внутренним миром и столь непривлекательным внешним видом, приглашение видеть суть вещей за их внешним образом.
Он написал первую романтическую оперу и организовал в Варшаве первый симфонический оркестр
На самом деле Эрнст Теодор Амадей Гофман не считал себя писателем, а считал композитором и музыкантом. Он играл на клавесине и скрипке, дирижировал, сочинял оперы, сонаты, мессы и романсы. Даже имя Амадей он взял себе сам, в юности влюбившись в музыку Моцарта. По рождению он был Эрнстом Теодором Вильгельмом. Но современники не воспринимали его занятия музыкой всерьез, слишком уж разносторонними были его увлечения: и оперы, и церковные гимны, а еще рисование, сочинительство, тексты о музыке и так далее.
Гофман не сомневался: однажды он создаст «великое творение», которое навсегда прославит его. Но он был уверен, что творение это будет музыкальным, — ставка была на оперу «Ундина», законченную в 1812 году. В основе оперы сказка об Ундине, морской нимфе, которая влюбляется в рыцаря Хульдбранда и обретает душу, но душа эта от любви неимоверно страдает. Гофман даже успел увидеть ее постановку на берлинской сцене в 1816 году, где она имела оглушительный успех, не в последнюю очередь благодаря декорациям Карла Фридриха Шинкеля (музыкальный талант самого Гофмана хвалил только его друг, композитор Карл Мария фон Вебер). Гофман рассчитывал на международный успех оперы и будущие гастроли, но в 1817 году театр сгорел дотла со всеми декорациями, а неудачливый автор наблюдал за пожаром прямо из окна собственного дома, расположенного на той же площади.
Читайте также
Он отправлял людей на смерть и гордился этим
Большую часть своей жизни Эрнст Теодор Амадей Гофман был чиновником — как и, например, Франц Кафка, который столетие спустя тоже будет уходить в фантастические миры после канцелярских будней. В 1819 году его назначили главой «Непосредственной комиссии по расследованию антигосударственных связей и других опасных происков», которая занималась преследованием «демагогов», то есть всяких вредных студентов и демократов, которые, по мнению властей, мешали процветанию Германии. «Демагогов» Гофман ловил без удовольствия, но один из его юридических кейсов стал образцовым для последующих поколений юристов и писателей — экспертное заключение по делу Даниэля Шмоллинга, работника табачной фабрики, заколовшего свою возлюбленную ножом в сердце.
В экспертном заключении для коллегии по уголовным делам Берлинского апелляционного суда Гофман, ссылаясь на Канта, доказал, что даже душевная болезнь не может служить основанием для освобождения от ответственности за преступления, потому что преступление мы оценить можем, а душевную болезнь — нет. Поэтому Шмоллинг был признан вменяемым и отправлен на смертную казнь.
Все свои сказочные повести он написал за несколько лет
Сочинять романтические повести Гофман начал еще в юности — однако ранние его опыты не сохранились. Его первые рассказы и повести были опубликованы, когда ему было уже за тридцать, — это «Кавалер Глюк» (1809) и «Музыкальные страдания капельмейстера Крейслера» (1810), и это повести о непризнанных гениях-музыкантах. Судя по всему, на идею писать фантастические повести о темной стороне души его натолкнула несчастная любовь к своей юной ученице Юлии Марк, а также встреча с Наполеоном и драмы наполеоновских войн, которые Гофман переживал, дирижируя оркестром в осажденном Лейпциге.
Его первые фантастические повести были опубликованы в 1814-1815 годах в сборнике «Фантазии в манере Калло», а издателем выступил виноторговец Кунц, с которым Гофман часто выпивал и нередко записывал свои истории после ночи в кабаке. Этот сборник, куда по воле издателя было внесено немало отсебятины, прославил Гофмана и наконец поправил его финансовое положение. Но хотя Гофман при жизни становился все популярнее как писатель, он так и не считал литературу своим призванием — скорее развлечением для современников, которые с нежностью называли его «юмористом».
Читайте также
Он так любил своего кота, что написал роман от его имени
Когда Гофман сочинял свои сказки, по столу и рукописям расхаживал его любимый котенок Мурр. Так что однажды он решил написать от имени кота автобиографию, «дабы свет признал, до чего я великолепен, и стал бы меня любить, ценить, почитать и даже благоговеть передо мной». Книга «Житейские воззрения Кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах» выходила в 1819 и 1821 годах. Задуман был и третий том, но кот Мурр скончался от болезни всего лишь на четвертом году жизни.
Да и сам писатель ненадолго его пережил: в январе 1822 года он тяжело заболел и умер полгода спустя от постепенно развивавшегося паралича. Так что «Кота Мурра», его второй и последний роман, можно считать и последним словом автора. Тем более что Гофман придумал постмодернистский трюк: якобы кот Мурр, ведя свои записи, использовал для прокладки листов фрагменты автобиографической книги капельмейстера Иоганнеса Крейслера, а по недосмотру наборщика эти фрагменты были опубликованы вперемешку. Иоганнес Крейслер — это, конечно, сам Гофман, который за десять лет до этого, в 1810 году, именно под этим псевдонимом публиковал свои тексты о музыке. Фантастический мир кота Мурра с его принцами, цыганками, фокусниками, заклятьями сталкивается с реальными бедами и разочарованиями человеческих капельмейстеров, и от этого столкновения не смогли выжить ни герои, ни даже сам автор. «Ибо я тебя любил, любил гораздо более, чем многих иных…»
