Жизнь Тейлор прошла буквально на виду у всего человечества. Как проходит разве что у королевских особ. Американка, она родилась в 1932 году в Лондоне, куда жизнь забросила ее родителей: бывшую актрису и успешного арт-дилера. Жили в достатке, хватало на частную школу и уроки верховой езды. Когда девочке исполнилось семь, стало ясно, что грядет война, — было решено уехать в США. Красоту Лиз заметили в Голливуде… То есть, конечно, мама сделала все, чтобы ее заметили. В девять пошли первые роли. Впрочем, с Universal не сложилось, годичный контракт не продлили — директор по кастингу заявил, что у Лиз «слишком взрослые глаза». Действительно, глядя на фотографии десятилетней Тейлор, трудно найти там что-то общее с другими кинодетьми эпохи, рано блеснувшими на экране, но вскоре потускневшими и выброшенными из индустрии.
На старте
Взлет актерской карьеры Лиз Тейлор случился, когда ей было 12. На студии MGM Кларенс Браун снимал фильм «Национальный бархат» (National Velvet) — историю юной наездницы, девочки Велвет из многодетной английской семьи, которая чуть не выиграла с конем по кличке Пирожок кубок страны. На роль нужна была актриса-подросток — такая, чтобы в седле держалась и с британским акцентом могла говорить. Ну, вы поняли… Руководство студии, правда, сочло, что Лиз нужно дать несколько месяцев подрасти, поносить брекеты, исправить форму бровей. Хорошо бы, мечтал продюсер, еще имя изменить на что-нибудь звучное — например, стать Вирджинией. На это родители, к счастью, не согласились.
Фильм вышел в прокат в 1944 году и стал хитом, сделав юную актрису звездой. Как она сама говорила, тут ее детство и кончилось. Студия и мама контролировали каждый ее шаг, каждый день, каждый прием пищи. После школы она занималась танцами и пением, разучивала роль для следующих съемок, участвовала в рекламных акциях. Продюсеры готовили из девушки, названной «самой многообещающей юной актрисой Голливуда», новую Аву Гарднер. При этом частью ее жизни стали бесконечные фотосессии, целью которых было показать, что Лиз — обычный тинейджер, любит вечеринки и ходит на свидания. Нет, жизнью обычного подростка она не жила никогда. В награду получала высокие гонорары и царские подарки. Например, студия подарила ей того самого коня, с которым она снималась в фильме. И с которого больно на съемках падала. Спина у нее с того времени будет болеть всю жизнь. Правда, и дорогие подарки будут сыпаться как из рога изобилия.
Жизнь звезды
Жизнь звезды — не сахар, как мы знаем по многочисленным книгам и фильмам. Об этом можно спорить, но вот пример. Когда Тейлор подросла, влюбилась и решила выйти замуж, студия превратила ее помолвку и свадьбу в настоящую пиар-акцию. Каждый выход актрисы с женихом, а после мужем Конрадом Никки Хилтоном (из тех самых Хилтонов) был отрепетирован и предъявлен фотографам. Вот, посмотрите, какое платье студия MGM подарила невесте! Полюбуйтесь, какой бриллиант преподнес нашей Лиз жених! А уж сама свадьба во всех подробностях разошлась по всем журналам. А когда молодые вернулись из свадебного путешествия, вышел фильм «Отец невесты» с Тейлор в главной роли — какая вам еще реклама нужна? Правда, вскоре выяснилось, что красавчик Хилтон сильно пьет, балуется наркотиками, а главное, не стесняется рукоприкладства. Лиз сбежала от него через 8 месяцев. Студия, вложившая огромные деньги в освещение этого брака, настаивала, чтобы жена вернулась к мужу, а когда та наотрез отказалась, потребовала вернуть платье.
Впрочем, одинока она была недолго. В начале 1952 года актриса вышла замуж за английского актера Майкла Уайлдинга, который был старше ее на 20 лет. Этот практически не пьющий, не гулящий, очень выдержанный человек, спокойно переносивший все перепады настроения Тейлор и ее взрывной характер, стал отцом двух ее сыновей и на несколько лет сумел создать для своей жены комфортную атмосферу. А ведь ее дела шли в гору! Фильмы с ее участием собирали кассу, гонорары росли. «Место под солнцем» по мотивам «Американской трагедии» Драйзера, экранизации романа «Айвенго» Вальтера Скотта и рассказа Фицджеральда «Последний раз, когда я видел Париж» — вот ее главные работы первой половины 50-х.
На съемочной площадке Лиз вела себя как настоящая дива. Во-первых, она всегда чудовищно опаздывала (даже на свою свадьбу, не то что на съемки). Во-вторых, она всегда появлялась на публике при полном параде: стиль, мейкап, драгоценности. В-третьих, она демонстрировала волшебный контраст между ангельской внешностью и самыми отборными ругательствами. Но все это нивелировалось ее огромным талантом. Ей всегда было достаточно одного дубля, и поэтому ее прозвали One take Liz.
Она демонстрировала волшебный контраст между ангельской внешностью и самыми отборными ругательствами. Но все это нивелировалось ее огромным талантом. Ей всегда было достаточно одного дубля, и поэтому ее прозвали One take Liz.
Читайте также
Была ли Тейлор счастлива в это время? Она убедила MGM дать трехлетний контракт ее мужу, перевезла его в Штаты, родила детей. В то время ее годовая зарплата составляла четверть миллиона долларов (около 2,5 млн по сегодняшнему курсу), студия сдала семье шикарный дом… И все же, и все же. Продюсеры контролировали ее жизнь едва ли не жестче, чем раньше, а роли, которые ей навязывали, — она их не любила, о чем сохранилось множество свидетельств. «Худшая роль в моей карьере», «самый ужасный фильм, где мне пришлось сниматься» — это про «Красавчика Браммелла» (1954). Словом, достигнув много, она желала большего. Сперва других ролей, а после и другого мужа.
В зените славы
Кинематограф в это время столкнулся с серьезной конкуренцией со стороны телевидения. Оказалось, что с легким жанром там справляются не хуже: «и смех, и слезы, и любовь» в виде сериалов и телефильмов пришли в каждый дом. Да, пока без звезд, но ведь и бюджеты в десятки раз ниже. Словом, продюсеры великих студий поняли, что пора переключиться на более серьезный репертуар. Элизабет Тейлор достались те роли, о которых она мечтала. В эпической (более 200 минут) семейной техасской саге «Гигант» актриса снялась с блестящими актерами своего поколения Роком Хадсоном и Джеймсом Дином (для Дина, погибшего через несколько дней после окончания съемок, роль стала последней).
Этот фильм о времени перемен, о преодолении расовых и культурных предрассудков на примере одной семьи стал в США культовым. Критики высоко оценили работу всех актеров, а перед Тейлор открылись новые возможности. В конце 50-х она сыграла в двух киноверсиях драм гениального Теннесси Уильямса: «Внезапно, прошлым летом» и «Кошка на раскаленной крыше». Оставив в стороне самоцензуру авторов, убравших или притушивших гомосексуальные мотивы пьес американского классика, можно сказать, что появление Тейлор в этих картинах получилось незабываемым. Словом, десятилетие логично завершилось для королевы Голливуда «Оскаром» за лучшую женскую роль в драме «Баттерфилд 8», где она с блеском сыграла элитную проститутку.
Десятилетие логично завершилось для королевы Голливуда «Оскаром» за лучшую женскую роль в драме «Баттерфилд 8», где она с блеском сыграла элитную проститутку.
Читайте также
В 1957 году Тейлор разводится со своим самым спокойным и уравновешенным мужем и выходит за человека больших страстей, влиятельного продюсера Майка Тодда, приняв ради него иудаизм. Связи Тодда, видимо, и позволили Тейлор быть более независимой в выборе ролей. Она родила от него дочь и была совершенно счастлива в работе и семейной жизни, как вдруг разразилась катастрофа: Тодд возвращался из Альбукерке на своем легком двухмоторном самолете, который был назван Lucky Liz (в честь жены и дочери, тоже Лиз), попал в грозу и разбился. Тейлор, снимавшаяся в этот момент в «Кошке на раскаленной крыше», была буквально убита горем, сказав, что хотела бы оказаться в том же самолете, но вынуждена была вернуться к съемкам через три недели после похорон. «Я могла функционировать тогда только как кошка Мэгги (героиня пьесы)», — скажет Тейлор позже. Работа и алкоголь помогли ей справиться. А беда и успех в жизни Лиз всегда шли рука об руку. Ее гонорар за фильм «Внезапно, прошлым летом» составил уже 500 000 долларов (тех, что в десять раз дороже сегодняшних) — тут уже было и до миллиона рукой подать.
Свободная и богатая
«Баттерфилд 8» и первый «Оскар» поставили жирную точку в почти двадцатилетнем контракте актрисы с MGM. 1960-е она начала свободной, богатой и с новым мужем — сладкоголосым певцом и актером Эдди Фишером (кстати, отцом «принцессы Леи»). Тут-то на горизонте и возник проект самого дорогого фильма в истории, эпического пеплума из римской истории 48–30 гг. до н. э. — истории покорения Цезарем Египта, в центре которой фигура самой сексуальной женщины античности Клеопатры. Тейлор, которая не хотела сниматься в этом проекте, запросила невозможный гонорар — миллион долларов и 10% от сборов. И ее тут же утвердили. Про этот фильм лучше всех высказался его режиссер, великий Джозеф Лео Манкевич: «Этот фильм был зачат в спешке, снимался в истерике и был закончен в слепой панике». Действительно, порой ресурсов бывает слишком много. Годы работы, тысячи человек массовки, немыслимые декорации, звезды первой величины — а в памяти остался только потрясающий мейкап Элизабет Тейлор, который она придумала сама: двойная черная подводка глаз, напоминающая глаза богов с древнеегипетских фресок.
Годы работы, тысячи человек массовки, немыслимые декорации, звезды первой величины — а в памяти остался только потрясающий мейкап Элизабет Тейлор, который она придумала сама.
Читайте также
Начало съемок откладывали несколько раз, потому что актриса свалилась в Лондоне с тяжелой пневмонией, была на границе жизни и смерти и перенесла трахеотомию — шрам на шее отлично виден на многих ее фотографиях этого времени. Она носила его как дорогое украшение. Одно из новостных агентств даже сообщило о смерти актрисы, студия начала подыскивать ей замену, но… Лиз вернулась на съемочную площадку, где Клеопатра (Тейлор) встретила Марка Антония (Бертона) и начались отношения, достойные отдельной статьи.
Блистательный актер Ричард Бертон, мастер шекспировского репертуара, многократный номинант на премию «Оскар», приехал на съемки с женой и дочками. При первой же встрече заявил Тейлор, что она не в его вкусе, а вечером в баре развлекал съемочную группу пародиями: гомерически смешно изображал, как мисс Тейлор матерится тоненьким голоском. Что ж, пройдет совсем немного времени — и в сцене с поцелуем актеры не услышат команду режиссера «Стоп! Снято!». А фотография, сделанная папарацци на Искье (там разыгрывалась «битва при Акции»), облетит весь мир: вот они лежат на крыше яхты, целуясь, а у их ног — две пачки «Мальборо». С того момента каждый день их романа (а после — брака) был сфотографирован и опубликован. Вот день свадьбы — как хороша Лиз в желтом платье с гиацинтами в волосах! Смотрите: Бертон подарил ей брошь с изумрудами за 150 000 долларов, смотрите — и серьги с бриллиантами!
Лучшие друзья Элизабет Тейлор
Страсть Тейлор к драгоценностям вошла в легенды. Больше всего она получила их в подарок именно от Бертона. Тут были подлинные жемчужины в своем жанре. Причем и в прямом смысле слова. Взять хотя бы гигантскую жемчужину «Перегрину», которую можно увидеть на портретах испанских инфант и королев кисти Веласкеса. Однажды Лиз искала ее по всему номеру в отеле, чтобы надеть, а обнаружила в зубах у своей собачки. Что тут добавишь? А Бертон добавлял: бриллиант Круппа (32 карата), бриллиант Сartier — причем обошел тут самого Онассиса (он так написал в дневнике: «Этот бриллиант должна была носить прекраснейшая в мире женщина. Я не мог допустить, чтобы таковой считалась Джеки Кеннеди или Софи Лорен»). Но и сама актриса покупала бриллианты на аукционах. Скажем, за 640 тысяч приобрела брошь, подаренную несостоявшимся британским королем Эдуардом VIII своей супруге Уоллис Симпсон: три страусиных пера в короне. Когда умерла сама Тейлор, продажа ее драгоценностей с молотка принесла благотворительным фондам 156 миллионов долларов.
Совместная жизнь Бертона и Тейлор была бурной. И это еще мягко сказано. Большая любовь, бешеная страсть, баснословные траты на подарки и пустяки (чего стоит доставка в Рим или Париж еды самолетом из-за океана). Они зарабатывали до 200 миллионов долларов в год, снимаясь в кино (11 совместных фильмов), появляясь в рекламе, удачно вкладываясь в бизнес-проекты. Жили в отелях с целой свитой. Бертон (12-й ребенок из шахтерской семьи) содержал около 40 человек: родственников, помощников, слуг. Франко Дзеффирелли, снимавший супругов в фильме «Укрощение строптивой», так написал об этом: «Секретари, парикмахеры, адвокаты и советники. Погоду делает [свита]. Это сильный и очень опасный отряд, приближение которого можно безошибочно узнать по позвякиванию украшений».
У Лиз и Дика была, в общем-то, классическая созависимость, подпитываемая еще и алкоголизмом. Бурные ссоры чередовались с бурными примирениями. И все это на глазах у публики, перед объективами фотокамер. Чтобы побыть вдвоем, надо было зафрахтовать яхту в океане, но и там их кто-нибудь умудрялся сфотографировать. Пиком этого десятилетия и воплощением их отношений в паре стала экранизация пьесы Олби «Кто боится Вирджинии Вулф». Впервые они увидели эту пьесу о взаимоотношениях супругов-врагов из университетской среды, под алкогольными парами втягивающих в свою страшную игру молодого преподавателя и его жену, в постановке Дзеффирелли в Париже. Там исполнители главных ролей по-настоящему ненавидели друг друга, и после одного из спектаклей актрису, которую актер ударил на сцене бутылкой виски, увезли в больницу.
Совместная жизнь Бертона и Тейлор была бурной. И это еще мягко сказано. Большая любовь, бешеная страсть, баснословные траты на подарки и пустяки (чего стоит доставка в Рим или Париж еды самолетом из-за океана).
Читайте также
«Шалея от того, что происходило на сцене», Тейлор и Бертон несколько раз посмотрели спектакль и захотели сыграть в этой пьесе сами. Ради роли распутной алкоголички Марты Лиз набрала 15 килограммов, скинуть которые оказалось нелегко. Но еще труднее далась работа над фильмом. Лиз об этом говорила так: «Наши с Ричардом Бертоном герои хотели друг друга убить… А для того, чтобы нам самим не убить друг друга, мы работали по определенной системе. Возвращаясь домой после съемок, мы говорили о чем угодно, только не о том, что было на студии… Мы забывали о наших героях — и мы выжили». Лиз получила за эту роль второй «Оскар». Ричард снова остался ни с чем. А дальше начался кризис — и в отношениях, и в карьере. Фильмы, где они снимались, перестали приносить прибыль, публика устала от перипетий их отношений, а сами они — друг от друга. К тому же безудержное пьянство сказалось на их внешности. Тем более что к началу семидесятых в Голливуде появились новые молодые звезды: Джейн Фонда, Джули Эндрюс и другие.
Они развелись в 1974-м, спустя год снова поженились в Африке почти без свидетелей, но всего через девять месяцев опять развелись. Их ждал тяжелый период жизни: лечение от зависимостей и обретение нового смысла в жизни. Бертон еще довольно активно снимался, был дважды женат, но рано умер. Его последняя роль — в культовой экранизации антиутопии «1984». Лиз Тейлор тоже дважды еще была замужем, сыграла еще ряд ролей, но новая, последняя глава ее жизни оказалась связана не с кино и не с браками.
Борьба за жизнь
1980-е в США — время безудержного веселья, новых свобод, добытых в результате сексуальной революции, а после ужасного отрезвления — эпидемии СПИДа, унесшего миллионы жизней. Первыми ее жертвами стали геи, не пользовавшиеся презервативами, которые тогда были несовершенны, и к тому же считалось, что они нужны только как защита от нежелательной беременности. Остальное лечили антибиотиками. И вдруг — взрыв. С геями Тейлор всегда близко дружила (начиная с ее партнеров по «Гиганту» — Джеймса Дина и Рока Хадсона). Хадсон, как и другие друзья Лиз — модельер Холстон и фотограф Херб Ритц, — умер от последствий ВИЧ-инфекции. Тейлор включилась в борьбу. Необходимо было рассказать людям о том, что это за болезнь и что она может коснуться каждого (а отнюдь не только геев). Пользуясь своей огромной славой, она стала устраивать благотворительные балы, встречалась с президентами и трижды выступала в Конгрессе США, убеждая принять знаменитый акт Райана Уайта (закон, открывший широкую программу финансирования мер против распространения ВИЧ-инфекции, названный по имени мальчика, заразившегося после переливания крови). За эту деятельность в 1993 году Лиз Тейлор получила третий, специальный «Оскар».
Борьба за жизнь стала в ее последние десятилетия еще одним шоу, за которым следил весь мир. Но в отличие от многих других звезд Голливуда золотого века это был не распад, как в случае с Мэрилин, и не угасание вдали от глаз (случай Марлен Дитрих), и не одинокое блуждание по городу с нерасчесанными седыми волосами (Грета Гарбо). Нет, каждую битву Лиз Тейлор превращала в пример для подражания. Она как бы говорила: не бойтесь! Я могу — и вы сможете.
Она одной из первых признала, что у нее зависимость от алкоголя, и прошла курс реабилитации. Она трижды перенесла мучительную операцию по замене тазобедренного сустава. С адской болью в спине, держась за руки сыновей, она посещала все мероприятия, связанные с делом ее жизни — борьбой со СПИДом. Невозможно забыть и фотографию, сделанную Хербом Ритцем после операции на открытом мозге (ей удаляли доброкачественную опухоль): крупный план, благородный профиль, обритая голова, ужасный шрам. И все-таки она была прекрасна. Не менее прекрасна, чем в тех фотосессиях, которые студия заказывала для шестнадцатилетней девушки, предполагая впереди необычайную карьеру, но едва ли догадываясь, насколько необычайной она будет.
А художественных фильмов о Лиз Тейлор нам пока не надо.
Мы слишком хорошо еще помним, какой она была.
